Он прав. Я должен. Мы должны помочь. Поэтому мы здесь. Замахиваюсь правой рукой и с силой вонзаю. Дважды: вонзаю и вынимаю.
Еще раз. Вонзить. Вытащить. С силой втыкаю концы в шею, вверх, под подбородок.
А потом я падаю на бок. Больше крови. Что-то – слюна, кровь, – пузырясь, выходит изо рта. Много мелких проколов. Больно, очень больно, но мы ничего не чувствуем.
Теперь, когда дело сделано, мне жаль.
Смотрю на руки. Одна дрожит. Пытаюсь поддержать ее другой рукой. Не получается. Скрючившись, падаю в стенной шкаф. Теперь я один, снова один. Я. Только я. Джейк. Снова один.
Я решил. Я должен был. Хватит думать. Я ответил на вопрос.
– И вот еще о чем я хотел спросить: записка.
– Что?
– Записка. Рядом с телом. Мне сказали, там была записка.
– Ты слышал об этом?
– Да.
– Скорее ее можно назвать не запиской, а… в общем, она довольно подробная.
– Подробная?
– Своего рода дневник, может быть, или рассказ.
– Рассказ?
– Я хочу сказать, что он писал о каких-то персонажах, а может быть, о своих знакомых. Правда, он тоже действовал в этом рассказе, только не был рассказчиком. А может, и был. В некотором смысле. Не знаю. Не уверен, что понимаю. Не могу сказать, что правда, а что – нет. И все же…
– Там объясняется, почему? Объясняется, почему он… все закончил?
– Не уверен. И никто толком ничего не знает. Все может быть.
– Что ты имеешь в виду? Либо он все объяснил, либо нет.
– Он…
