Айяз, поднял мое лицо за подбородок обхватывая его пальцами и поцеловал. Собственнически, жестко, грубо и одновременно ласково, словно уже сейчас, доказывает кому-то, что эти губы принадлежат ему. Я отвечала отчаянно и слезы катились по моим щекам.
Так хочется прогнать в сторону, грустные мысли, но заполняя эту ночь приятными касаниями и разговорами, я вижу, как образовываются дыры в моих одиноких будущих ночах. Я снова вижу свое одиночество и не могу ничего поделать.
Мы заложники данных обещаний. И не имеем права, что-либо менять или отступать. Это не слабость, это ответственность за слова, поступки, обязательства перед людьми, которые надеются и ждут от нас взрослых решений.
Глава 30
День вылета наступил быстро. С Лейлой мы попрощались дома, обещая держать связь постоянно. В аэропорт поехали с Айязом и его отцом.
Мы стояли в частном секторе аэропорта. Я хотела лететь обычным рейсом, но господин Мустафа не позволил. Я так и не поняла к чему это все.
Аэропорт. Место где прощаются и встречают дорогих и важных для себя людей. Сегодня же я увожу свою любовь, навсегда прощаясь с покоем, сердцем и надеждой, на ближайшее счастье.
Я не сожалею ни о чем. Любовь — прекрасное чувство, и я была искренне счастлива испытывая его с ним.
Так странно. Еще несколько месяцев назад я была уверена, что любовь не имеет ко мне никакого отношения. А сегодня тоска и боль съедают меня изнутри, от того, что я не могу изменить ничего. И я люблю.
Впервые.
По-настоящему. Той любовью, о которой слагали легенды. Моя личная маленькая драма жизни.
«Как поэтично», — пронеслось в голове.
Уже через две недели Айяз разделит постель и свою жизнь со своей законной женой, а я буду, возможно, вновь в аэропорту, на пути к новой жизни где-то там. Вдали от своей любви. Но мне останется память.
Я запоминала все что могла. Все что имело значение для нас двоих. Его губы, голос, руки, прикосновения, глаза. Все это отпечаталось во мне, въелось под кожу, и я уношу с собой, это печальное счастье.
Боль — отличное напоминание того, что он был в моей жизни… когда-то…
Он не один. Его не оставят родители, невеста и новые родственники, он не один.
Стоит вдалеке от меня, а мне кажется, что это расстояние становится все дальше. Так и есть. Не подойдет. Не посмеет. Отец рядом, но тоже молчит. Не могу поверить, что внесла так много разногласий в эту семью. Остается надеяться, что все пройдет как шторм в море, но без последствий.
Я улыбаюсь до спазмов в щеках. Горло саднит, обещая слезы, а сердце молчит, словно боится пошевелиться и выдать себя, слишком громко застучав. Это тяжело настолько, что я едва с ног не валюсь.
— Ася, — прерывает мои мысли отец Айяза, — прости что все так. Не держи зла на меня и на моего сына.
Я шокирована его словами, потому что не думала, что он станет винить в несправедливости жизни себя.