— Вы все идёте за книгами по магии, свитками и артефактами. Сами решите, что ближе и нужнее. Юми, веди их.

— Будет исполнено! — В голос ответили все и направились в отдельный коридор.

Та шняга с проходами, от которой я ахреневал в первый раз, оказалась простой иллюзией, так что сквозь неё можно спокойно пройти. Единственная задача — найти её местонахождение, но для меня это не проблема. Уже отсюда я чувствую слабую энергию, принадлежащую Ваприэль. Раньше мне не удавалось её обнаружить из-за того, что не было понятно, что конкретно искать, но вот теперь этой проблемы нет. К тому же, сейчас здесь нет Архимагов, поэтому их магический фон не заполняет всю Академию, мешая почувствовать хоть что-то ещё.

— Хранитель, как осмелился ты в таком состоянии суваться сюда?

Завернув за очередной поворот, я наткнулся на мужчину, чья сила без сомнений принадлежит Старшему Магистру. Это отчётливо чувствуется по его ауре. Но сейчас мне уже плевать на всё. Нужно торопиться.

Достаю один из двух свитков архиранга, Армагеддон, и активирую его.

Уже спустя секунду начался локальный конец света. Меня окружило встроенное защитное поле, из-за чего я не пострадал, однако то, что происходило снаружи… Сущий ад.

Стены и пол плавились, а маг просто-напросто обратился в пепел. Единственная причина, по которой вся Академия не превратилась в картер, заключается в безумной прочности здешних стен.

— Так, чувствую, что убил ещё несколько Магов, но на этом всё. Значит, до второй группы пламя не дошло. Теперь же пора идти дальше.

Резерв рос как на дрожжах и уже скоро должен был достигнут максимума, чего очень хотелось избежать, так как после этого я превращусь в машину для убийств, которой нельзя убивать.

Расстояние до цели быстро сокращалось и вот я достиг железной двери, ведущую ещё ниже под землю. Именно оттуда шёл сигнал.

«Пора вновь встретиться, моя любимая».

***

Проиграв войну, точнее, почти без сопротивления сдавшись, я попала в плен к Империи Уртон. Моя же лучшая подруга досталась оркам, что вызывало глубокую грусть от осознания её плачевного будущего. Перед тем, как развезти нас, была проведена публичная казнь всех членов Святого Совета, что стало знаком конца правления крылатой расы.

Самое паршивое заключается в том, что если бы мы и правда захотели, то смогли бы спокойно уничтожить весь Альянс. Но эти выродки решили подчиниться приказу Фарики. Как она сказала, наш род оказался провальным экспериментом, из-за чего все Души Мира решили уничтожить своё творение. Вот только она «забыла» упомянуть тот факт, что провальными мы являемся из-за того, что не полностью подчиняемся им. Чего стоит только шанс рождения чернокрыла, один из которых некогда уничтожил целый континент. Вот в плане силы мы и правда оказались невероятными, даже при стольких ограничениях.

Я была одной из немногих, кто был против подобного решения. Именно поэтому мне хотелось спасти хотя бы детей, которым ещё не успели промыть мозги. Увы, никто не мог выйти за территорию города без разрешения Совета, кроме самих новорожденных. Тогда мне на глаза попался Акенрил, странный по всем критериям Хранитель. В его глазах виднелась осознанность, а способности к обучению были феноменальными. Именно на него я решила сложить ответственность за спасение остальных.

После того, как они ушли, город был взят за считанные часы. Сопротивлялся считанные единицы и одной из них являлась я. К сожалению, во время этой битвы прозвучал приказ сдаться и сложить оружие.

После всего этого, спустя день, до членов Альянса дошло, что детишки исчезли, поэтому за нас взялись мастера пыток и маги разума. Забавно, ведь если бы они придержали казнь Совета, то узнать всё можно было бы гораздо быстрее. К счастью, подготовленные реплики позволили обойти некоторые моменты, на подобии особенностей Акенрила и наличия у него пары колец. Увы, место их назначения скрыть не удалось, поэтому оставалось лишь надеяться на этого уникума. Последствия от нарушения контракта оказались серьёзными и меня едва удалось спасти.

Теперь же я сижу в темнице. Точнее, нахожусь в подвешенном состоянии, с прибитыми к стене крыльями, руками и ногами. Все эти штыри высасывают ману, а десятки кандалов, встроенных в стену, окутывают конечности, препятствуя использованию ауры. Даже кляп прикрепили, чтобы не могла покончить с собой.

Напротив камеры была точно такая же, только с моей сестрой. Говорить мы не могли, поэтому ничего особенного понять от неё не удалось, однако я прекрасно знала, что она была одной из тех, кто поддерживал наше вымирание. Из-за этого наши отношения перешли к враждебным, хотя сказалось это лишь на том, что мы больше не «общались».