В комнате раздался звук открывающейся двери и внутрь быстрым шагом вошёл наш пухлый владелец, который сразу склонился надо мной и заговорил на корявом эльфийском языке.

— Слушай сюда, ушастая сука. Прямо сейчас в магазине стоит важный гость, а мне нужно скоро уезжать из города, поэтому знай, что это твой последний шанс. Если не сможешь его заставить купить ваши тощие задницы, то подохнете от голода. — После этих слов мужчина вышел, а у меня в голове металась единственная мысль.

«Это ещё не конец. Нужно действовать иначе мы умрём. Но что именно делать? Гордость эльфиек мне недоступна, рано или поздно новый владелец заметит наигранность действий, а там только смерть под пытками. Раз поднять своё достоинство нельзя, значит нужно его пасть ещё ниже. Существует определенная граница, за которую всем эльфам запрещено переходить, а если кто-то осмеливается, то исход один — виселица, чтобы не позорил расу. Но так вышло, что мы народ, в котором до такого уровня почти никто не опускается, и даже под угрозой смерти — один на миллион. Видимо, я и правда настоящий мусор, раз решилась на подобное».

Дверь вновь открылась, но теперь вошли уже двое. Наш владелец и высокий мужчина, от которого чувствовалась кровавая аура. Подробное я не ощущала даже во время сражения с армией скелетов и живых трупов.

Они начали разговаривать на местном языке, точнее, говорил только работорговец, но с таким уважением и почтением, что невольно возникает вопрос — кто его собеседник? Я же больше ждать не стала и начала действовать.

Поднявшись на четвереньки, направилась к молодому мужчине, а подойдя к его ногам, ударила голову о камень и громко крикнула — так мне, во всяком случае, показалось.

— Прошу Хозяина принять эту недостойную под своё крыло! До самого конца служить вам буду верой и правдой! — Простая, на первый взгляд, фраза была фатальной для любого эльфа. После такого пути назад нет.

Удивлённый торговец, знающий о правилах нашего народа, хотел перевести мои слова, но был прерван клиентом.

— Какие смелые слова я слышу от эльфийки. Тебя беру. Но решится ли на такое вторая девушка, которая неплохо претворяется спящей? — К моему удивлению, Лана поднялась на четвереньки и повторила все действия за мной, но делала она их лучше. Например, ударила сильнее головой или опустилась телом ближе к земле. Незначительные детали, но вместе показывающие большую покорность и преданность. Так же от меня не укрылся злой взгляд, направленный в мою сторону. Неужели из-за того, что я просила только за себя? Так мне бы сначала себя вытащить, а потом… Или просто я такая тварь, что бросила бы её? — Вот и хорошо. Я беру.

После всего этого нас накормили и отвели к остальным. Удивительно, но наших сородичей в Крепости, как Хозяин назвал свои владения, было много. Только вот у всех них были и формы, и гордость.

— Рада видеть Младших. Этот низший и вас купил? — Только мы вошли в большой земляной зал, как к нам обратилась бывшая аристократка. Отличительных черт у нее не было, но властная аура дворянки присутствовала. Её почувствовать могут немногие, но если научишься такому, то навсегда. Низкими же считаются все расы, за исключением нас самих. Я хотела ответь со всем почтением, чтобы избежать возможных проблем, однако сестра меня опередила.

— Следи за своим языком. Старшая, — только глухой мог не услышать издёвки в этом слове, — ты больше не из знати. Теперь ты — собственность Хозяина.

Ну вот и всё, нас здесь и положат. Если за оскорбления дворянки, при нынешних обстоятельствах, могли просто избить, то вот факт того, как сестра называла человека, прозрачно намекает на нарушение одного из главных запретов, о котором я раньше думала. Вон, все уже начали смотреть на нас, как на врагов народа, которыми мы теперь и являемся.

— Что ты сейчас сказала? Мой род жив, а я спасу нас, только подождите прихода этой твари. Но что гораздо важнее, как ты назвала этого низшего?! И лучше будет, если я ослышалась. — Ярость собеседницы была чуть ли не материальной.

— Раз ты глухая, то я повторюсь. Он мой Хо-зя-ин. На этом всё? — Все были напряжены и напасть друг на друга мешало только наше всеобщее плачевное положение.

— Да, вы можете идти. — И мы разошлись, что удивительно.

В дальнем углу, который был освобождён специально для нас, я задала интересующий меня вопрос.

— Зачем ты её спровоцировала?

— Я всего лишь сказала правду. — После чего Лана одарила меня таким взглядом, как будто смотрит на мусор. С чего такая неприязнь?

— Хорошо, но зачем ты назвала ЕГО так?