— Меньше дюжины. — Ухмыльнулся и добавил: — Гораздо больше народу сбегают от Джоанн сами!

— Давай печатай список, — поторопил я. — Потом проверим личные дела. Может, были жалобы необычные или угрозы.

— А еще, — сообщил он, — мы заказываем кое-что на сторону, другим фирмам, ясно? Иногда они проигрывают тендер — может, тоже бесятся со злости?

— Но ведь можно в следующем тендере участвовать, правильно?

Ноэль снова пожал плечами и едва не проткнул себе уши острыми косточками.

— Наверное… — пробормотал он.

— В общем, если речь не идет об отказе навсегда, если управление не объявляет им, что никогда больше не воспользуется их услугами, то сильно вряд ли.

— Тогда давай я буду смотреть уволенных, — согласился Ноэль и очень скоро распечатал список из неполного десятка имен с последними известными адресами проживания (всего девять человек, если говорить точно).

Едва застрекотал принтер, Дебора, стоявшая у окна, подскочила к нам и облокотилась на спинку моего стула.

— Что у вас? — нетерпеливо спросила она.

Я достал из принтера листок бумаги.

— Может, и ничего… Девять уволенных.

Она выхватила список у меня из рук и уставилась на имена как будто на тайную шифровку.

— Нужно проверить по личным делам, — объяснил я сестре. — Вдруг они угрожали кому-нибудь.

Дебора скрипнула зубами; ей явно не терпелось умчаться на улицу, по первому же адресу из списка, но она понимала, что сэкономит кучу времени, если мы сейчас рассортируем их по важности и поставим кого поинтересней в начало списка.

— Ладно, — нехотя согласилась она. — Только быстрее, поняли?

И мы заторопились пуще прежнего. Мне удалось отсеять двоих, «уволенных» после того, как Бюро иммиграции выслало их из страны. Но в начало списка попало лишь одно имя: Эрнандо Меца, сотрудник, который сделался буйным (да-да, в его личном деле именно так и было записано), после чего его пришлось насильно удалить из здания.

И знаете, что самое замечательное? Этот Эрнандо разрабатывал дизайн рекламных инсталляций в аэропортах и на круизных пристанях.

Инсталляций вроде тех, что мы увидели на пляже и в «Эльфийских садах».

Когда я рассказал об этом Деборе, сестра воскликнула: