- Да, Драко, Корин оказался более послушным мальчиком, чем ты, - взгляд Вольдеморта обратился к Малфою, но Гарри продолжал корчиться у его ног от режущей боли в шраме, потому что Вольдеморт ликовал, так ликовал, как никогда в жизни. Правда, теперь у Гарри получалось обходиться без крика - можно ли это было в данной ситуации посчитать прогрессом? - Поэтому я счёл возможным отдать Корину то, чего он так жаждал. Нет, не того мальчишку - кровь Поттеров и Эвансов слишком для этого ценна, а тебя, Драко. Кто бы мог подумать, что ты перейдёшь на светлую сторону из любви к моему главному врагу? Тем хуже для тебя. Больше ты меня не интересуешь. Корин, он твой, можешь убить, как ты этого хотел, - Вольдеморт махнул рукой, отворачиваясь от Драко, и вновь взглянул на Гарри.

- Ты посмел дерзить мне, Гарри. И за это будешь наказан. Crucio!

Сквозь пелену боли Гарри думалось как никогда чётко и ясно. Даже странно, что ни в одной спокойной обстановке так не удавалось. Извиваясь под Круциатусом, Гарри отстранённо анализировал ситуацию.

Раз Вольдеморт посмел явиться так внаглую и до сих пор никуда не перенёсся вместе с Гарри, чтобы прикончить последнего без шума и пыли, то он не опасается прихода Дамблдора. Отсюда следует, что защита зАмка вскрыта, и директор если не мёртв, то занят, сражаясь с Пожирателями, так же, как остальные преподаватели. Никто из присутствующих здесь студентов не может причинить Вольдеморту никакого вреда - вон как от него разлетаются во все стороны Ступефаи и Петрификусы. К тому же среди студентов завязалась своя драка - большая часть слизеринцев оглушает, а то и авадит без зазрения совести всех прочих. Что-то сделать может только он, Гарри, ему это суждено по факту рождения. А что-то сделать, находясь под Круциатусом, крайне затруднительно, значит, надо от него избавиться. А Вольдеморт всё не снимает Непростительного. Отсюда следует, надо остановить это самому.

Вот тут Гарри всерьёз пожалел, что так и не нашёл времени вчитаться в летопись собственного рода. Он пролистал исписанные Майклом Поттером хрупкие страницы, но вскользь, выхватывая по фразе на лист и улавливая лишь общую суть, нить, сюжет. И уж точно не искал между строк таинственного слова, легкомысленно полагая, что успеется. Нервные окончания всего тела Гарри словно плавились в кипящем масле, и он, с всё большим трудом сохраняя чёткость мышления, пытался припомнить, не было ли там чего такого… «Почему Вольдеморт всё не снимает Круциатус? Он хочет свести меня им с ума, как Лестрейндж свела родителей Невилла?». И тут вдруг до Гарри дошло, что он не кричал. Он молчал под долгим, очень долгим Круциатусом, и Вольдеморт всё это время ждал от него хоть какого-нибудь звука. И Гарри стало от этого факта смешно, и он хрипло засмеялся, издавая первый звук с тех пор, как прозвучало Круцио. Перед его мысленным взором возникла чёткая картинка одного из листов летописи. Ярко-красные, как кровь, буквы, которых там не было при прочтении, сияли перед внутренним взором Гарри. И он мысленно прочёл их, складывающихся в абсолютно незнакомое и сразу же забытое слово. И боли не стало. Гарри было подумал, что умер, и уже вообще ничего не чувствует, но ощущение прохладной травы под щекой доказало, что это не так. Вряд ли это сады Рая, где, теоретически, тоже должна расти трава. В Раю не должны сражаться между собой на палочках студенты Хогвартса. И уж точно там не было бы ошеломлённого Вольдеморта с отпавшей челюстью.

- Привет, Том, - сказал Гарри, поднимаясь с земли. Противная слабость после пыточного заклятия мешала, но не слишком. «Контроль и самодисциплина, ха-ха». - Пора поговорить серьёзно.

Глава 10.

Внутри у Драко всё обрывалось и летело куда-то в ледяной скандинавский ад, где никогда не было ни тепла, ни любви, ни света. Вольдеморт пришёл за Гарри. Он хочет убить Гарри. Это было единственным, что занимало Драко, и он даже пропустил мимо ушей всю пламенную речь Тёмного Лорда в свой адрес. Только когда Корин запустил в Драко Экспеллиармусом, блондин будто очнулся и автоматически откатился в сторону, выставляя отражающий щит туда, где его самого уже не было. Корин невольно проводил взглядом свой отразившийся луч и не заметил, как Драко пульнул в него самого Петрификусом. Вынув палочку из безвольных пальцев кузена, Драко наложил на него для верности связывающее заклятие и взглянул в сторону Гарри и Вольдеморта.

Оба вышеозначенных субъекта стояли друг против друга, неподалёку валялись бессознательные Уизли и Грэйнджер, и воздух кипел магической силой вокруг двоих, чьё противостояние занимало магический мир вот уже почти восемнадцать лет. Драко безуспешно пустил Ступефай в Вольдеморта - кипящая сила просто поглотила заклятие. «… …, и … …», - подумал Драко. Но от размышлений его отвлекла кучка Пожирателей, аппарировавшая на лужайку перед озером («и антиаппарационный барьер ухитрились снять, козлы»). Они без раздумий швырнули в Драко Авадой Кедаврой, и Малфой еле успел метнуться за толстый дуб. Кажется, Корин - наверняка подслушал одну из бесед в кабинете директора на тему о правильности выбора Драко, гиппогрифа в зад этим близнецам Уизли с их подслушами! - уже успел просветить всех, кому было интересно, об измене Драко.

Блондин, отстреливаясь короткими Гладиусами и Ступефаями, перебежками продвигался ближе к Гарри и Вольдеморту. Тёмный Лорд тем временем взмахнул палочкой, и откуда-то внутри того магического барьера, что окружал обоих, появился третий - Святослав Чижов в бессознательном состоянии. Вольдеморт что-то сказал, Гарри вскинул палочку, Драко напрягся, наблюдая, и совершенно позабыл о бдительности.

Его оглушило Круцио, произнесённое голосом Корина - чёрт, надо было убить гадёныша, а так его наверняка освободили другие Пожиратели. Драко корчился от боли, ничего не видя из-за огненной пелены у глаз, и вспомнил в какой-то момент, что у него низкий болевой порог. Очень низкий. И потерял сознание.

* * *

- Я не против, Гарри, - Вольдеморт быстро пришёл в себя и, видимо, решил отложить неизвестную ему технику скидывания Непростительных заклятий на потом. - Только к нам должен присоединиться ещё один человек…

Вольдеморт взмахнул палочкой, произнося развёртывающее пространство заклинание, которое Гарри уже раз слышал от Гермионы - как же давно это было… Словно из ниоткуда на траву между ними двумя упало бессознательное тело Святослава Чижова.

- А вот и он, - удовлетворённо сказал Вольдеморт. - Третий компонент.

- Компонент чего? - Гарри выхватил палочку - так, на всякий случай.

- Компонент силы, мой дорогой Гарри. Как ты, возможно, понял, мне нужна не столько твоя смерть, сколько твоя сила, которой я, по пророчеству, не обладаю. Теперь нас здесь трое, несущих в себе кровь Поттеров и Лили Эванс. Ты знаешь что-нибудь об обрядах крови, Гарри? - Вольдеморт сделал вкрадчивый шаг вперёд. Гарри невольно отступил на шаг.

- Нет, и знать не хочу.

- А придётся, Гарри, - Вольдеморт сделал уже не шаг - плавный, скользящий скачок, как нападающая змея - и вывернул запястье Гарри с палочкой, ломая кость и вынуждая Гарри уронить палочку под ноги. Больно… снова боль. - Потому что я соединю нас в треугольник крови и заберу твою силу, и всё, что ты попробуешь сделать, подействует не на меня, а на него, твоего дальнего родственника. А потом ты умрёшь.

- Мне… не нравится эта программа на вечер, - решительно высказался Гарри, удачно пнув коленом туда, где у нормального мужчины находятся самые чувствительные части тела.