Тиана досадливо отмахнулась и устало прислонилась лбом к его плечу. Когда-то давно она приняла решение никому ничего не объяснять и не собиралась отступать от этого правила.

– Я ещё немного поиграю, и смоемся вместе, – пообещал флейтист. – Хочу еще немного подзаработать.

– Маруш не будет возражать, если ты меня проводишь? – Тиана показала глазами на миловидную барышню, лихо отплясывающую рука об руку с Нирой веселую марджету.

– Не думаю. Еще пара таких задорных кульбитов и у нее оторвется подметка туфельки. Я точно знаю, я ее сегодня подклеивал и видел состояние. Босиком она скакать не приучена, так что мы легко уговорим ее уходить с нами.

Каомо подмигнул и, высвободив плечо, вновь взялся за флейту. В этот раз выбранная им мелодия не вела за собой, как зачастую, а лишь эхом вторила другим инструментам. Флейты, лютни, скрипки, даже арфа звучала этой ночью на Голубиной площади. А вот гитарой владела только Маруш, но она нечасто играла.

Бойкая девица и в самом деле быстро добила несчастную обувь и со смехом раскланялась со своим явно опечаленным кавалером. Тиана жестом подманила ее и без слов протянула флягу, наполненную чистой водой.

– Ох, благодарю, – выдохнула сестрица Каомо. – Как раз то, в чем я остро нуждаюсь.

Некоторое время она жадно пила, потом разразилась звонким смехом.

– Что это на тебя нашло сегодня? Что ты устроила? Никогда тебя такой не видела!  – восклицала она, обнимая подругу.

Тиана улыбалась краешком рта, но не отвечала. До тех пор, пока не было произнесено то, что без сомнения думали сейчас абсолютно все.

– Решила охмурить Красного герцога? А как же знаменитое «мужчины меня больше не интересуют»?

– Не интересуют. И я никого не собиралась охмурять, – стараясь казаться спокойной, произнесла Тиана.

– Да брось, – Маруш обняла ее за талию. – В этом ничего постыдного. Он молод, красив, прославлен и нравится женщинам. Правда, тебе ничего не светит.

– Ты так думаешь? – последняя фраза помимо воли вызывала противоречивые чувства.

– Думаешь, он не понимает, какое производит впечатление на простых смертных? Да он и не таких, как ты, пачками перебирает, прежде чем хоть на одну ночь снизойти.

Кровь прилила к лицу Тианы. Стало неловко, как будто бы ее уличили за чем-то неприличным. А ведь она ничего подобного даже не думала! Но кому это теперь докажешь? Разве что доверчивой и чистой, как горный родник, Нире.

А еще было немного обидно. Да, время юности для Тианы уже миновало, а женщина ее типажа могла быть ослепительно хороша, но только в пору первого расцвета. Но зачем же напоминать ей об этом так бесцеремонно? Нет, ей совершенно не нужен был никакой герцог, но будь она моложе, она бы поборолась. Просто из тщеславия и неистребимого желания кому-нибудь что-нибудь доказать.

– Мужчины меня больше не интересуют, – повторила она, будто заклинание. – Пойдем домой.

– К тебе или к нам? – деловито поинтересовалась Маруш. – Если к тебе, то я не согласна, у тебя тихо, как в склепе.

– Как хочешь, – пожала плечами Тиана. – Но из моих окон можно любоваться каналом Эль Рахна.