— Да, видно, у нас получилось, как у зрячего и слепого. Зрячий-то и представить не может, как можно не видеть.

— Да, наверное… Так и получилось. Слепой была я!

— Но неужели вы, женщина, ничего не почувствовали? Ну, например, женщины обычно ведь чувствуют, проявляет к ним мужчина интерес или нет? А понять, кто перед вами, неужели невозможно?

— Да, наверное, я уже не женщина, я детектив, — вздохнула Светлова. — В этом все и дело.

«Зато та молоденькая журналистка, возможно. почувствовала; кто перед ней, — подумала Анна. — Потому и исчезла, что кое-кому это показалось опасным».

— Ну, спасибо вам за все, — Сидор Феофилович, — вздохнула Светлова.

— Да не за что. Если что в том же роде понадобится — обращайтесь.

— Очень надеюсь, что не понадобится. В том же роде.

Значит, вот как они переместились… Поменялись местами! Светлова передвинула лежащие перед ней на столе фишки от детской игры Кита.

Эта фишка — в стенку подвальную. Эта — бомж! — в Аргентину. А эта — вот сюда! — Аня передвинула третью фишку на место первой.

И Светлова села за телефон.

Когда люди торопятся соврать и нервничают при этом, они часто просто лишь немного меняют слово, которое вертится у них на языке и которое они не хотят произнести вслух. Ну, не хотят, чтобы оно у них с языка слетело! А ведь оно там, проклятое, вертится…

Скорее всего, фирма называлась как-то похоже… «Бест», «Бест»…

Может, «Вест»?

Светлова не поленилась и обзвонила все фирмы с похожими, созвучными, короткими и англизированными названиями.

И везде плела одно и то же. «Моей знакомой, в Катове — Погребижская ее фамилия! — сделали с вашей помощью отличный ремонт…»

И надо же — вот награда за настойчивость — в одной фирме, которая называлась «Вест», Ане Вдруг ответили с радостью в голосе:

— Точно! Это мы ей ремонт делали! И вам, девушка, не хуже сделаем.

— Да? — воскликнула Аня с радостью не до конца понятной фирме «Вест».

И они стали говорить про расценки…