Я первый шагнул под крону шелковицы — Котов отстал он меня лишь на пару шагов.

— Слушаю тебя, Олег, — сказал я.

Лейтенант всё же снял фуражку и провёл рукой по своим коротко стриженым волосам.

— Чернов, я хочу знать, каковы твои намерения… относительно моей сестры, — заявил он.

— В смысле?

Я сощурился: глаза мне слепило отражавшееся в оконном стекле позади милиционера солнце.

— Я знаю, что между вами происходит! — сказал Котов.

Он обеими руками вцепился в фуражку и сообщил:

— У нас с сестрой нет друг от друга секретов.

Его пристальный взгляд мне вновь напомнил о Лене Котовой.

— Поздравляю, — сказал я.

Шагнул в сторону, чтобы лицо милиционера заслонило солнечные блики.

Голова лейтенанта будто осветилась ярким ореолом.

— А что между нами происходит? — спросил я. — И между кем это: между нами?

Котов пренебрежительно скривил губы.

— Не изображай дурака, Чернов, — сказал он. — Я всё знаю.

Я покачал головой.

— Прекрасно. Так может, поделишься со мной информацией?

Лейтенант хмыкнул. И едва ли не слово в слово пересказал мне историю, во многом повторявшую ту, которую до него уже озвучивала в моём присутствии Наташа Торопова. Он выдал мне Наташин вариант истории со спасением Котовой от встречи с самолётом. Дополнил его своими подозрениями и домыслами. В версии Олега Котова я (а не некий таинственный десантник) воспользовался информацией о готовящемся преступлении, чтобы… «задурить» своим «якобы» героическим поступком голову его юной младшей сестре. Милиционер усмотрел в моём поступке явный преступный умысел. И бомбанул меня номерами статей Уголовного кодекса, которые я своим подлым и хитрым злодейским поступком нарушил.

— Как интересно, — пробормотал я.