– В первый раз то, что огласил, свинством было. А сейчас его весть овцой блеет, – сказал я.

– Сангома.

– Что?

– Ты загадками говоришь, как сангома какая. Жил, что ли, с одной? Кто учит тебя?

– Имени ее я не знаю, и ничему она меня не учила. Сангома с Колдовских гор. Та, кто спасала детишек-минги.

– И та, что тебя этим глазом одарила, – сказала старуха.

– Глаз мой вовсе не твоего ума дело.

Высокая женщина посмотрела прямо на меня. На мгновенье всего, мельком, так быстро, что большинство бы и не заметило, но только не мы с Леопардом. Боль, или страх, или что-то, что она изо всех сил старалась не показать. Это когда я Сангому помянул.

– Это какой-то заговор против нас? – спросил я.

– Так вы ж ничто. С чего бы кому-то козни против вас строить? – сказала старуха.

– Ты желаешь ребенка отыскать или нет? Отвечай на вопрос просто, или, может…

– Может – что?

– Может быть, женщина все еще часть мужчины. Ни один мужчина тебя не обрезал. Что ж удивляться, что ты такой ветреный.

– Должен ли я тогда походить на тебя, честь и славу твоего пола?

Она улыбнулась. Ее это забавляло и радовало. И вот он опять, запах, на этот раз сильнее из-за раздора в комнате. Описать его я не смог бы, но я его знал. Нет, это запах знал меня.

– Что вам известно о людях, что крали мальца? – спросил я. И в ответ услышал от высокой женщины:

– С чего ты решил, будто они были людьми?

– Как твое имя?

– Нсака Не Вампи.

– Нсака, – произнес я.