– Нсака Не Вампи.

– Да как угодно.

– Скажу тебе правду: нам ничего не известно. Не ночью они пришли, а в день-деньской. Немного, может, четыре, может, пять, может, пять и еще один, только были они мужами странного и ужасного вида. Могу прочитать…

– Я тоже читать могу.

– Тогда поезжай в Конгор, в Большую архивную палату, и ищи сам. Никто не видел, как они вошли. Никто не видел, как они ушли.

– Никто не кричал? – подал голос Леопард. – Не было у них ни окон, ни дверей?

– Соседи ничего не видели. У женщин слишком много забот было с варкой каши и выпечкой хлебов, так зачем им дважды вслушиваться, что за звуки несутся из чужого дома?

– Почему именно этот малец – изо всех мальчиков в Конгоре? – спросил я. – Правда, Конгор до того настырно разводит воинов, что отыскать девочку оказалось бы большей загадкой. Один мальчик в Конгоре – то же самое, что любой другой. Почему же именно его?

– Все это мы расскажем по пути в Конгор, – сказал Барышник.

– Маловато. Вполовину не хватает.

– Барышник назвал цену, – сказала Нсака Не Вампи. – У вас есть выбор – да или нет, так что решайте скорей. Мы выезжаем утром. Даже на быстрых лошадях, чтоб добраться до Конгора, понадобится десяток и еще два дня.

– Следопыт, мы уходим, – сказал Леопард. И повернулся уходить. Я видел, как О́го следил за ним, когда тот проходил мимо.

– Погоди, – окликнул я его.

– Зачем?

– Никак не кончишь метки ставить?

– Что? Образумься, Следопыт.

– Да не ты. Вон она. – И я указал на старуху, все еще горбившуюся на полу. Она обратила ко мне ничего не выражавшее лицо. – Ты тут руны выводишь, как мы в комнату вошли. В воздухе рисуешь, чтоб никто не увидал. Только они тут. Все вокруг тебя.

Старуха улыбнулась.

– Следопыт? – Леопард зашептал. Я знал, что он всегда такой, когда ничего не понимает. Потом вдруг оборотится, готовый к битве.

– Она ведьма, – сказал я.