Чашка 17

Взрослая Ведьма думает, что Мир похож на огромного слона, сшитого из лоскутков, и в каждом лоскутке — чья-то жизнь.

Есть лоскутки из бархата, а есть — из ситца или джинсовой ткани. Одни с узорами, а другие — строгие, однотонные. Есть лоскутки, расшитые бисером, есть с фабричным рисунком, есть с буквами и цифрами, с цветами и птицами, с пуговицами, пружинками, шестеренками…

Много-много лоскутков, и все разные. И люди в Мире — тоже разные, мужчины и женщины, юристы и инженеры, студенты и военные. Кто-то любит шоколад, кто-то ненавидит математику, кто-то пишет ночами музыку, кто-то каждое утро обливается холодной водой, кого-то тошнит от политики, кто-то рисует граффити на стенах, а кто-то вообще — ведьма…

Людей много, и можно выбирать. Любить одних, ненавидеть других, быть равнодушными к третьим. Взрослая Ведьма давно этому научилась: с этим человеком нельзя поднимать вот такие темы, с этим можно смотреть на звезды и говорить о ерунде, этому можно рассказать о своих страхах, с этим можно обсудить сказки, а с этим — хоть в разведку. Людей вокруг много, и нужно быть по-настоящему взрослой, чтобы установить гармонию в отношениях со всеми.

Маленькая Ведьма такого, конечно, не умеет. Поэтому она любит всего слона, целиком.

Она не рассматривает лоскутки, не выбирает темы для бесед. Она ласково гладит цветного слона по узорчатому боку, такая маленькая в сравнении с ним, и говорит:

— Ты красивый. Я тебя люблю.

И улыбается.

И тогда слон медленно наклоняет голову и касается маленькой ладошки теплым хоботом.

Нельзя не любить того, кто принимает тебя целиком, со всеми твоими лоскутками.

Чашка 18

Одна из самых волшебных вещей в мире — горячий сладкий чай с лимоном.

Маленькая Ведьма в этом абсолютно уверена, и Взрослая Ведьма в кои-то веки полностью с ней согласна.

Разумеется, есть люди, которые не любят чай, или лимоны, или волшебство, и они, конечно, в своем праве. Но…

Черный чай — самый обычный, без специй и добавок, неполная ложечка на чашку, а тогда, в детстве — столовая ложка с горкой на старый заварочный чайник. Ведьма почти видит этот чайник — белый, округлый, с тонкими красными полосочками, и маленький треугольный скол на крышке…

Теперь залить кипяток — и первый чайный запах касается ноздрей, терпкий и сухой, и взгляд невольно шарит по кухне, ведь чайник непременно надо накрыть, чтобы не растерять тепло. В той, другой кухне были полосатые полотенца, а еще — связанная мамой грелка-курочка с пуговичными глазами, а потом — кукла с пышной юбкой, которую шила уже сама, украшала кружевом — чтобы красиво…

Чашку впрочем, можно и не накрывать. Ведьма ждет, когда заварится чай, и разглядывает рисунок — желтые одуванчики. Что было на той, другой чашке? Имя в сердечке? Обнимающиеся зайцы? Средневековый замок? Их было много, но каждая — своя и любимая.

Лимон можно порезать дольками, выложить на тарелку и засыпать сахаром — вкуснятина! Но ведьма по старой привычке бросает желтый кружочек прямо в чай, придавливает ложкой. Можно немного погрустить о гибели витаминов в кипятке, а можно и не грустить, а сразу добавить сахара, размешать, звеня ложечкой, поднести чашку к губам, зажмуриться и сделать первый глоток.