– Мне жаль, – смущенно произнес Квинтен. – В следующий раз спрошу тебя. Пойдем.
Он встал и достаточно быстро пошел по дорожке. Колено тут же заныло, и ему вспомнились рекомендации врача о том, что не следует перегружать ногу. Неужели отныне ему нельзя даже пройтись в парке?
Дорожка была узкой, и Кэти не всегда могла идти рядом: порой их обгоняли или шли навстречу. Квин показал ей мемориал, воздвигнутый в честь Джона Леннона, который некогда жил неподалеку и чей прах был развеян в парке четыре десятилетия назад, статую Алисы в Стране чудес и фигурки медведей, а еще небольшое искусственное озерцо, вокруг которого сновала детвора с корабликами.
В какой‑то момент Кэти поняла, что они гуляют, причем довольно быстрым шагом, уже почти час. Она присела на каменный выступ, приложив руку ко лбу.
– Присядем? Здесь так красиво.
– Это одно из моих любимых мест, – согласился Квинтен, садясь рядом. Его первым порывом было обнять свою спутницу, но он вовремя остановился, почувствовав некую невидимую стену.
Спустя несколько мгновений Кэти искоса посмотрела на него.
– Почему у «Стоун Ривер Аутдорс» нет офисов в Нью‑Йорке? – спросила она.
– На Манхэттене бешеные цены на аренду и недвижимость. Да и потом, в этом нет необходимости. Мы и так находимся в одном и том же часовом поясе, да и лететь сюда из штата Мэн совсем недолго, можно успеть туда и обратно за день. Вчера Фаррелл и Зак проделали именно такой трюк.
– Могу я задать тебе еще один вопрос? – тихо спросила Кэти, не сводя глаз с поверхности озерка. – Личный.
– Конечно, – отозвался Квинтен, чувствуя, как внутри его все сжалось.
– Я видела твое колено – там появились два новых длинных шрама. Полагаю, это след, что остался после замены сустава.
– Да, – произнес Квинтен, сжимая руки в кулаки.
– Я не знала, что у тебя так много шрамов.
Он пожал плечами.
– Врачи долго работали, моя нога сильно пострадала в аварии.
Кэти легонько коснулась его ноги.
– Мне жаль, что это случилось с тобой.
Квинтен поморщился – он не любил вспоминать и говорить об аварии.
– Ты сказала, у тебя вопрос?