– Барджин может привести нас к победе, гораздо раньше, чем мы ожидали, – сказал волшебник, но в его голосе было мало радости.
– Это ненужный риск, – сплюнул Друзил. – С готовыми к выступлению солдатами Рэгнара, Барджин мог бы подыскать и другую цель. Он мог бы пойти к эльфам и обрушить проклятие на них – вот уж кого ненавидит Рэгнар и собирается раздавить в первую очередь. Если мы захватим лес Шимисты, то сможем двинуться на юг в обход гор и изолировать священников в их библиотеке, прежде, чем они поймут какая беда приключилась.
Абалистер не спорил, ему было лишь интересно, почему он так легко расстался со своим творением. Он рассматривал каждое свое действие, каждую ошибку, но в глубине души понимал, что его подвела его собственная трусость.
– Я должен пойти к нему, – неожиданно сказал Друзил.
Поразмыслив над этим предложением, Абалистер решил не спорить. Посылать импа было очень рискованно, но магу так же пришло в голову, что принимай он побольше рискованных решений в прошлом, сейчас он мог бы и не оказаться в таком дурацком положении.
– Дориген сказала, что при Барджине была зачарованная жаровня, – сказал волшебник, поднимаясь и беря в руку посох. – Она лучше всех нас разбирается в колдовстве, и будет знать, если Барджин откроет ворота на нижние планы в поисках союзников. Когда Дориген подтвердит это, я открою другие ворота здесь. Далеко тебе идти не придется. Барджин не догадается, что тебя подослал я. Полагая, что сам вызвал тебя, он не усомнится в твоей преданности.
Друзил обернул свои кожистые крылья вокруг себя и мудро придержал язык, пока волшебник не вышел из комнаты.
– Подослал ТЫ? – огрызнулся имп.
Абалистеру еще многому нужно было научиться.
Глава 7. Свет и тьма
Как только Ньюандер вышел к утреннему солнышку из главных дверей библиотеки, он буквально почувствовал себя заново рожденным. Только что закончилась его очередь переводить древнюю книгу о мхах. Он просидел несколько часов над книгой, и стены уже начали давить на него. Несмотря на сомнения, касательно своих взглядов на цивилизацию, одно Ньюандер знал точно – он предпочитал открытое небо любому потолку.
Вообще-то сейчас он должен был бы быть в своей комнате и отдыхать, в то время, как Клео работал над книгой, а Аркит исполнял каждодневные ритуалы друидов. Ньюандер нечасто нарушал приказы Аркита, но сейчас он мог бы все очень просто объяснить: он гораздо больше отдыхал, бродя по горным тропинкам, чем сидя в комнате, неважно насколько удобна была там кровать.
Друид нашел Персиваля прыгающим с ветки на ветку вдоль аллеи.
– Ты спустишься поговорить со мной, беленький? – позвал он.
Зверек только взглянул на Ньюандера и снова уставился на другое дерево. Посмотрев в том же направлении, Ньюандер увидел другую белку, на сей раз девочку нормальной серой окраски, которая сидела очень тихо и наблюдала за ним.
– Тысяча извинений, – пискнул Ньюандер Персивалю. – Я ведь не знал, что вы, так сказать, заняты. – Он низко поклонился и продолжил весело шагать по горной дороге.
На смену утру уже давно пришел полдень, а друид все еще шагал прочь от библиотеки. Недавно он сошел с основной дороги, следуя по оленьей тропе в чащу леса. Он был дома, и дух его ликовал: ни одно животное не посмеет напасть на него здесь.
Над дальними гребнями гор начали собираться облака, предвещая обычную весеннюю грозу. У животных друиды научились не бояться погоды. Он мог бы идти под проливным дождем и считать его приятным душем, прыгать и поскальзываться на заснеженных тропинках и называть это игрой. Хотя собирающиеся облака и не пугали друида, они напоминали ему о его обязанностях в библиотеке и о том, что Аркит и Клео скоро его хватятся.
– Пройду еще немного, – пообещал он себе.
Он уже собирался повернуть назад, когда увидел орла, парящего в потоках восходящего теплого воздуха. Орел тоже заметил Ньюандера и бросился к нему, раздраженно клекоча. Сначала Ньюандеру показалось, что птица хочет напасть, но когда он, наконец, разобрал взволнованные крики орла, то понял, что птица вовсе не собирается причинить ему вред.