Предвидя это, а также вполне обоснованно опасаясь, что такая удачная и выгодная конструкция может со временем развалиться, если станет известен ее сокровенный смысл, дальновидные хозяева дали сигнал к началу потешной атаки. По мановению невидимой руки изменился тон прессы. Уродливые наросты на теле кооперативного движения были высвечены и брошены на растерзание — вполне в духе гласности и свободы слова. Партвзносы, уплаченные с зарплаты в полтора миллиона рублей, эшелоны танков, проданные за границу вконец обнаглевшими нэпманами, оргии с пожиранием черной икры и купанием в шампанском длинноногих восемнадцатилетних красавиц — все это быстро стало достоянием общественности. К функции фасада была добавлена функция громоотвода. И не было в то время ни одного партийного форума, ни одного съезда народных депутатов или заседания Верховного Совета, на которых шофер товарищ Сухов, полковник из Казахстана, бравый военный Алкснис и другие народные трибуны не обрушивались бы с неистовой яростью на этих паразитов и спекулянтов, пьющих народную кровь. А посвященные, пряча одобрительные улыбки, решительно поддерживали гневные инвективы. Но странное дело — при голосовании все складывалось так, что до близкого и неизбежного конца кооперативной накипи хоть чуть-чуть, но все же недоставало голосов.
Внезапно обнаружившийся по эту сторону железного занавеса Клондайк немедленно привлек к себе внимание не только замшелых специалистов по Советскому Союзу, но и разношерстного жулья, рекрутированного из среды эмиграции первой, второй и прочих волн. Авантюристы, весь капитал которых состоял из американского, французского или немецкого паспорта, срочно обзавелись визитными карточками, где красовались звучные названия только что зарегистрированных компаний, упаковали дорожные сумки и двинулись на Восток за причитающейся им долей добычи. Кооперативы стали обрастать международными связями.
Кооператив «Инициатива» был создан Сергеем Терьяном и Виктором Сысоевым.
Инициатива исходила от Виктора и появилась на белый свет легко и просто. Его лаборатория вычислительной техники уже давно испытывала серьезные трудности, но в последнее время они стали множиться лавинообразно. Одновременно угасал и энтузиазм по поводу создания лучшей в мире вычислительной машины. Обрывочные сведения, поступавшие из Силиконовой долины в Калифорнии, расставляли жирные черные кресты на самых заветных сысоевских разработках. Один из его ребят подумал и махнул куда-то на Запад, двое просто уволились и исчезли в неизвестном направлении. Остались трое самых толковых, и Виктору непременно хотелось сохранить их до лучших времен. Поскольку потребность в научном росте становилась все более туманной, Сысоев решил подключить финансовые механизмы, продав на сторону кое-какое программное обеспечение. Он хотел было толкнуться с этой идеей к ВП, но потом передумал, решив, что старик вряд ли его поймет.
Посоветоваться с Платоном или Ларри не представлялось возможным: оба неделями пропадали на Заводе, в Институте появлялись нерегулярно и были практически недоступны. Немного поразмышляв, Виктор взял бутылку и поехал в гости к Терьяну.
Он появился как раз в тот момент, когда разрумянившаяся от любовных игр Лика накрывала на стол. За ужином шел общий треп, а когда Лика, вымыв посуду и забравшись с ногами в дальнее кресло, занялась вязанием свитера, Виктор перешел к делу.
— Ну что тебе сказать? — развел руками Сергей, дослушав до конца. — У тебя есть какие-то программы, ты их хочешь продать. Значит, надо найти покупателя, договориться о цене — и вперед.
— Нет, ты не понимаешь, — покачал головой Виктор. — Покупателя, предположим, я найду. Проблема не в этом. Кто будет продавцом? Я, что ли? Если будет продавать Институт, то, во-первых, надо согласовывать с ВП, причем он наверняка заартачится, а во-вторых, даже если согласится, как думаешь, сколько из этих денег ко мне в лабораторию попадет?
— Ну это же не проблема, — сказал Сергей. — Сейчас кооперативов развелось как собак нерезаных. Обратись в любой. Дай им товар, дай покупателя, обговори их интерес — и иди в кассу.
— А ты кого-нибудь знаешь? — спросил Виктор. — Из кооператоров? У меня никого нет.
— Мальчики, — подала голос Лика, — а зачем вам кого-то знать?
— Это ты про что? — в один голос спросили Сергей и Виктор.
Лика отложила вязанье, вылезла из кресла и подсела к столу.
— У нас вокруг главка около сотни кооперативов пасется. Пусть будет еще один. Ваш. Только чур я в доле. Это намного лучше, чем через чужих людей деньги гонять.
Доктора наук переглянулись и дружно заржали.
— Нормально, — оценил Сергей, вытирая слезы. — Витька — кооператор. И я — кооператор. А ты — жена кооператора. Да еще в доле. Ну, мать, повеселила!
— А что здесь такого? — спросила Лика, немного обидевшись. — Не майками же торговать будете. И не значками, не матрешками. У вас там есть что-то шибко научное, и вы хотите это продать. Или не хотите? Ага, все же хотите. Ну и продавайте на здоровье. Я только говорю, что других людей кормить незачем. Я же вас не воровать зову, а просто подсказываю, как правильно сделать.
— Послушай, — сказал Виктор, — а она дело говорит. Чего мы, собственно, боимся?
Терьян пожал плечами.
— Да ничего я не боюсь. Просто я тебе для этого не нужен. Программы — твои. Ребята — твои. И покупатели у тебя есть. Вон бери Лику в долю, если хочешь, и вперед. Я-то на какой ляд тебе сдался?