– Послушайте, я из Англии. Мы такое любим. Я музыкант, мне нравится ритм-энд-блюз, я с удовольствием за этим наблюдал, и очень жаль, что вы меня прогоняете отсюда.
Что-то в этом духе. А он мне [
– Вали давай, пидор.
Ну, в общем, я ушел из этого квартала.
Но я бродил неподалку и зашел в магазин пластинок. Я был очень расстроен. Вроде чего-то добился в жизни, и тут этот парень принимает меня за извращенца. Я рассказал черному парню в магазине, что произошло. Он сказал: «Не заморачивайся, чувак, мы не все такие, здесь только пара парней таких жестких».
Но это все равно было здорово. В этой атмосфере мы и записывали
«Я работал в студии Фила Рамона и некоторое время в Си-би-эс, – вспоминает Пол, – а потом поехал в Лос-Анджелес записывать The Back Seat of My Car с [продюсером] Джимом Герсио, чтобы закончить альбом. Поработал там, на солнышке погрелся. Трудиться приходилось как следует, потому что пластинка делалась в основном нашими с Линдой усилиями. Ну и ничего страшного».
Поскольку распад «Битлз» сопровождала целая мыльная опера, критики исследовали их сольную музыку на предмет зашифрованного обмена сигналами между Ленноном и Маккартни. И в случае с альбомом
По поводу песни, открывающей пластинку, Пол признается: «Too Many People, собственно, камень в огород Джона, потому что он до меня докапывался. Мы докапывались друг до друга в прессе. Это происходило, в общем, беззлобно, просто мы злились друг на друга».
Ага… «Piss off», «отвали». То есть вместо «piece of cake», «легкотня», я пою «piss off cake» – это же пустяк, настолько невинно, просто мелкие подколы. Но первая строчка о том, что слишком много развелось людей, которые поучают остальных, понимаешь? Как я считал, Джон и Йоко всех учили, как жить. И мне казалось, что мы не нуждаемся в том, чтобы нас учили. Вся суть «Битлз» была в том, что типа каждому свое. Свобода. И тут они такие: «Делайте так-то». Как будто пальцем грозили. Это меня бесило.
Так что эта песня правда про них. А дальше понеслось. Там была фотка, которую мы сделали на Хеллоуин: там на нас [на Поле и Линде] дурацкие маски, купленные в магазине детских товаров в Нью-Йорке. А Линда изображает другого персонажа, немного похожего на азиата. Мы потом узнали, что они решили, будто мы их пинаем, но на самом деле нет. Кое-что не было подколом, но воспринималось как подколы.
Он объясняет, что, например, в песне Dear Boy не говорилось о Джоне: персонаж, который «так и не понял, что́ нашел», – это бывший муж Линды.
Тогда Джон в свою очередь меня подколол: сфотографировался со свиньей вместо барана. [В качестве приложения к альбому Леннона
Мы ехали в Ливерпуль на машине и решили, что для альбома хорошим названием будет
Monkberry Moon Delight мне очень нравилась – вплоть до того, что я включил ее в свою книгу стихов. Long Haired Lady очень проникнута духом того времени [
Uncle Albert / Admiral Halsey – целая эпопея, в Америке она заняла первое место в чартах, как ни удивительно. Мне нравится эта часть, которая вдруг прорывается: «Адмирал Холси написал мне, пам-пам-пам, я выпил чашку чаю, съел картофельный пирог». Довольно сюрреалистический фрагмент вклинивается в песню ни с того ни с сего. Но у меня было очень шаловливое настроение, да и сейчас мне это так же нравится. Некоторых слушателей это, наверное, выморозило, потому что песня довольно шизанутая.
Ага, Long Haired Lady слегка бесформенная, у Big Barn Bed ноги растут из Ram On, это верно… The Back Seat of My Car очень романтичная песня: «Доберемся до Мехико мы». Это настоящая песня для тинейджеров, со стереотипным образом родителя, выступающего против отношений влюбленных, а эти двое готовы горы свернуть: «Мы верим, что не можем ошибаться». Так что там много клише, но мне нравится, когда тот, у кого мало шансов, побеждает наперекор всему.