Глава 5

С кленовыми листьями в поместье Торн-Гров было что-то не так. Разбросанные по лужайке, они имели более насыщенный цвет, чем Сигна когда-либо видела. Некоторые темно-кофейного цвета, другие ярко-красные, словно засохшая кровь.

Ухабистая дорога, по которой они ехали в новой карете, сойдя с поезда, превратилась в ровный булыжник, такой белый и нетронутый, что казалось, будто кто-то опустился на колени и отчистил каждый камень. Вдоль бесконечной дороги, ведущей к поместью, тянулась высокая ухоженная живая изгородь, некоторые кусты даже закрутили в изящные спирали или придали им форму лошадей и лебедей.

Фасад Торн-Гров производил невероятное впечатление. Огромное поместье, отделанное песчаником, походившее на то, каким, по ее представлению, раньше владели родители, возвышалось на пожелтевших холмах, уже приветствующих приход осени. Окна были в три раза выше ее, а остроконечную красную крышу охраняли крылатые существа. Красивые лакированные кареты, запряженные мускулистыми лошадьми, быстро въезжали через кованые ворота, увитые жасмином и плющом.

По лужайкам бродили десятки людей. Джентльмены и дамы в лучших нарядах стремительно входили и выходили из поместья, изящно держа бокалы и смеясь.

Происходящее являлось полной противоположностью жизни в доме тети Магды. Во всем сквозила роскошь. Внутренний двор окружали величественные колонны с золотыми завитками. На втором этаже миллионами цветов сияли изящные витражи. Даже сама почва выглядела более плодородной, чем за воротами, с бушующей сочной зеленью. Сорняков не было, а крошечные оранжевые и желтые полевые цветы покрывали холмы, уходящие вдаль, к густой роще – началу леса.

Сигну очаровало это место. Прижавшись к окну кареты, отчего то даже запотело, она не отводила глаз от развернувшегося пейзажа и чувствовала себя серой мышкой, такой маленькой и незначительной среди подобного великолепия.

Когда карета остановилась, она едва сдерживалась, помня о приличиях, чтобы не выскочить и не броситься на исследование этого нового мира. Но вместо этого терпеливо ждала, пока кучер спустится и откроет перед ней двери. Когда те распахнулись, Сигну окутала волна свежего осеннего воздуха, принося запах травы, земли и опавших листьев. Ветер играл ее темными локонами, и она приветственно вдохнула его, направляясь к величественному поместью.

Трое незнакомцев, стоящих на широкой террасе, заметили Сигну издалека. Дородный мужчина в годах, кроткая на вид женщина и самый суровый молодой человек, какого ей когда-либо приходилось встречать. Он стоял на пороге Торн-Гров в идеально подогнанном роскошном темно-синем костюме, расправив плечи и наблюдая за входящими гостями. И хотя выглядел слишком молодо, чтобы быть опекуном Сигны, но горделивая осанка давала понять, что он чувствует себя здесь как дома.

Просто стоять на месте было бесполезно, но она медлила, жалея, что у нее нет зеркала. Сгодилось бы что угодно, пруд или гладкий камень, в чем можно разглядеть свое отражение и убедиться, что она прилично выглядит. И Сигна возилась с траурным платьем, разглаживая грубый бомбазин в попытке придать ему более презентабельный вид.

– Это ведь не мистер Хоторн, правда? Ох, он слишком молодо выглядит. Быстро отвечайте, я нормально выгляжу? – Она посмотрела на Сайлеса, бросившего на нее всего один взгляд своих дымчато-серых глаз. Ее волнение немного смягчило его настрой.

– Это не Элайджа, – ответил он. – И вы прекрасно выглядите, мисс Фэрроу. Учитывая долгое путешествие, уверен, они поймут ваш изможденный вид.

Она задумалась, пытался ли он таким образом успокоить ее.