Я перевел взгляд на часы. Едем уже около часа.

— Слушай, а Алинка-то точно рада будет? Из города в такую… дыру перебраться?

— Ты че, Ил? — удивленно округлил глаза Андрей. — Говорят же, с милым рай в шалаше! А если вспомнить, сколько нам за аренду платить придется, так и вовсе захочется в церковь сходить и ангела-хранителя поблагодарить.

— Ты ж ничего платить не будешь? — вспомнил я. — Тебя ж подруга матери попросила пожить, чтобы кусты не пообрывали да не порастащили лишнего, пока она покупателей ищет?

— Вот! — поучительно поднял палец Андрей. — Это ли не добавляет комфорта?

Что ж, и не поспоришь.

Андрей сделал радио громче и начал подпевать попсовой песенке, пританцовывая верхней половиной тела. Он и раньше не отличался усидчивостью, а в предвкушении начала совместной жизни с Алиной, так и вовсе превратился в вечный двигатель на биологическом топливе. Подключи такого к динамо-машине — обеспечишь электричеством весь поселок.

Мы свернули с трассы и, подскакивая на ухабах, еще около трех километров тащились по проселочной дороге. Если бы я не знал Алину, сообщил бы другу, что завтра у него ожидается не первый день счастливой совместной жизни, а последний день отношений. Ни одна нормальная городская барышня не променяет удобную квартирку на это. Мы на машине-то сколько едем, а им придется на автобусе до автовокзала, с автовокзала на маршрутке. А вечером в обратную сторону. Пять раз в неделю.

— О, вот и домики показались! — радостно выпалил Андрей. — Нам нужно свернуть направо на третьей аллее и проехать двадцать домов.

— А нумерации нет? — с тоской выдохнул я.

— Черт ее знает. Но я фотку дома видел, не ошибемся.

Еще несколько минут увлекательного путешествия, в ходе которого мне дважды пришлось съезжать в траву (иначе со встречным автомобилем не разъедешься), и, наконец, с божьей помощью мы прибыли на место.

— Вот! Оно! — с щенячьей радостью в глазах подпрыгнул Дрон, тыча пальцем в мелкий одноэтажный домишко с двускатной крышей.

— Добро пожаловать в Простоквашино, — констатировал я, мысленно в очередной раз жалея несчастную дурочку Алину.

— А что, хороший мультик! — отозвался Дрон. — Мой любимый.

— И не сомневался, дядя Федор, — хмыкнул, припарковавшись на траве вдоль щербатого забора. — Вот только кота Матроскина у тебя нет.

— Зато есть ты! — весело заявил он, выпрыгивая из машины. — Давай барахло разбирать!

Вообще-то я не сожалел о решении помочь другу. У меня не так-то много друзей. Из сверстников обычно одни считают меня слишком мрачным, другие высокомерным, третьи зажравшимся мажором. Особенно заметно это было в школе. Тогда многие завидовали моим модным шмоткам и гаджетам, а отдельные индивидуумы едва ли не на заднице ползали, лишь бы подружиться. Бесили жутко, о чем я им регулярно сообщал в резком форме. Завязывались драки — мои новые вещи рвались, а рожи обидчиков покрывались синяками и ссадинами.

Ближе к старшим классам пыл однокашников поостыл. Мы даже начали общаться, как нормальные люди. Но все равно до дружбы дело так и не дошло.

После школы поступил в университет на эконом. Если не считать некоторых залетных птичек (типа Дрона с Алиной) на курсе собрались детишки богатых родителей. Вроде вот они — равные по воспитанию и благосостоянию…