«Так, я не поняла, а где сам камень?» – теперешней Хелен удалось сосредоточиться, немного отделяя себя от воспоминаний прежней Бальмануг.

Следующее воспоминание нахлынуло внезапно, словно кто-то запустил другой видеоролик. Вот маленькая Хелен одна сидит за огромным столом, застеленным белоснежной скатертью и сервированным множеством посуды, в раскладе которой девочка запуталась. Рядом с пирамидой пустых тарелок растекается темное пятно пролитой воды. А из-за спины как змея тихо, но неприятно шипит гувернантка, выговаривая юной эйре о ее неподобающей неуклюжести.

Обида в маленькой Хелен вспыхивает резко, внезапно сменяется на жгучий гнев и… Из ее ладошки, которой девочка пыталась незаметно разгладить и без того идеально ровную скатерть, вырывается огонь. Мокрое пятно не просто испаряется прямо на глазах, в этом месте скатерть мгновенно обугливается. Черное пятно расползается по белоснежной ткани, появляется дыра, обнажающая деревянную столешницу, и та тоже начинает темнеть под потоками непрекращающегося огня.

Распахнув глазки, маленькая Хелен с любопытством смотрит на происходящее, а из-за ее спины несется истошный вопль гувернантки. Девочка успевает подумать, что ее учительница манер сама ведет себя неподобающе.

Следующий кадр воспоминаний проявляется еще быстрее. Темная спальня, лишь в одном месте залитая светом от тонкой дорожки лунного света. Но даже этих крох достаточно, чтобы маленькая Хелен, лежащая в огромной постели, заметила силуэт склонившегося над ней мужчины. И это был не папенька, что приходил каждый вечер пожелать спокойных снов дочке, мужчина был гораздо уже в плечах барона Бальмануг. И длинные волосы чужака, гораздо длиннее, чем у папеньки, свободно свисают по плечам.

Крепко, до боли удерживая правую руку девочки, незнакомец холодными пальцами небрежно ощупывает ее ладошку.

– Что ж, маленькая исса, – едва слышно цедит мужчина. – Невероятно, но, видимо, ваши боги решили вмешаться лично. Только не думай, что я оставлю этот дар тебе. Пусть он растет с тобой, на твоей жизненной силе, а я приду позже.

И снова новая нарезка воспоминаний. Маленькая Хелен сидит на полу и смотрит, как полыхает уже половина ее детской комнаты, а вокруг истерично орут служанки.

Вот она уже в кабинете у папеньки, и тот, почему-то нахмурившийся, как-то странно смотрит на нее с другой стороны стола.

– Я тоже буду боевым магом, как и вы? – радостно вопрошает девочка, затерявшаяся в широком гостевом кресле.

Неужели папенька будет больше времени уделять именно ей, его малышке, как он называл ее раньше?

– Нет, Хелен, девушки не бывают боевыми магами, – отвечает папенька ласково, но почему-то хмурится еще больше.

И вот на запястьях девочки в какой-то момент из прошлого появляются антимагические браслеты. Это сейчас нынешняя Хелен поняла, что они были антимагические, а той маленькой девочке взрослые объявили, что это украшения, специально для такой красавицы, как она. И да, те браслеты были украшены драгоценными камнями, и маленькая Хелен ими очень гордилась.

Дальше воспоминания мелькают как-то быстрее и бессистемнее, Хелен только осознает, что в доме перестали появляться гости, вот они сами куда-то в новый дом переезжают, часто сменяются гувернантки. Затем череда бесконечных учителей для нее, Хелен Бальмануг. Она целыми днями или занимается с книгами и очередным учителем, или гуляет в саду, или рукодельничает со старой нянюшкой, которая единственная остается с ней с самого детства в нескончаемой вереницы сменяемой прислуги.

Или изучает этикет с маменькой, и это время девочка вспоминала с наибольшей любовью, хотя бесконечные сложные правила были сложны для ее понимания.

Юную баронессу учили многому – даже тем наукам, что не каждому парню дадут родители – география, языки соседних стран, как сейчас с удивлением осознала новая Хелен, управление поместьем. Были, конечно, и женские занятия – рукоделие, всевозможные тонкости этикета, причем не только Огертского, танцы, словесность, флористика, управление слугами дома и многое другое.

А вот магии юную Хелен действительно не учили. Даже из библиотеки убрали все книги, хоть с каким-то упоминанием магических явлений. Теперь девушка осознавала, что родители так «изъяли» из окружения своей слишком любопытной дочки поводы для новых вспышек ее магических сил. Поэтому так загружали ее прочими занятиями и информацией – лишь бы у непоседы не было времени и сил на ненужные исследования.

Также с дочкой занимался сам барон, чему маленькая Хелен была бесконечно рада. И пусть отец учил ее не «поджаривать зад обидчикам», а всего лишь тщательному контролю своих магических сил, чтобы не давать им выплескиваться, но девочка была и от этого счастлива. И очень старалась, чтобы порадовать батюшку успехами.

В гости чета Бальмануг также практически прекратила выезжать. Наносили визиты только в ближней округе и только к родне. Зато у них частенько бывал дядюшка Аяр, который играл с юной Хелен, и девочка всегда с нетерпением ждала визитов любимого дяди.

Следующее воспоминание – вновь огонь из рук уже девушки Хелен, который сжег письмо-приглашение на бал дебютанток аж в саму столицу. Скрыть высокий уровень магического потенциала дочки бароны Бальмануг не смогли, проверки всех знатных детей были обязательны, и настоль «сильную» магиню – уже с седьмым уровнем и это у подростка! – звали в столицу. Наверняка чтобы наследники старых родов пригляделись, и кому-то повезло заполучить подобный потенциал в свой семейным генофонд.