Ещё чего не хватало! И почему это «с удовольствием»?

Ран, с довольной рожей, активно закивал и радостно добавил, что такого милого котёночка и Аня, его жена, не откажется потискать! Вот ведь!..

Оставили его одного. С этим взбалмошным рыжиком.

Кайтош независимо пожал плечами и бросил:

— Ладно, полетели.

Подошёл к краю взлетной, собираясь трансформироваться и расправить крылья. Но вдруг понял, что Ри за ним не пошла. Она так и осталась стоять недалеко от входа в дом. И, определенно, как-то скисла, улыбка её вылиняла.

Обиделась? На что?

Внутри куснула непонятная вина и тревога.

Он вернулся к Ри и негромко спросил:

— Что, рыжик?

— Ну… ты разве не понял? — она независимо шевельнула худенькими плечами. — Я думала, ты заметил ещё там, при первой встрече.

— Что я должен был заметить?

Боги, он был терпелив, действительно. И разговаривал с ней сейчас достаточно мягко. Так что вот это кусание губ, попытку гордо вскинуть подбородок и подрагивающий голос — он точно спровоцировать не мог.

— Мои крылья. Они не выросли. Недоразвитые, маленькие. Я не летаю, понял? Ангел-пешеход!

И она снова рассмеялась, но уже не слишком весело.

Он сразу всё понял. Сжал губы, чтобы не выругаться. А вслух произнёс:

— Тебя за это дразнят, так? Поэтому ты осталась работать в Детской?

— Я люблю детей! — и тут же сникла. — Ну да, сам понимаешь. Куда мне ещё было пойти? Я осталась там, где и родилась, где меня знают. А дети… я их люблю, и они меня любят! И им нет дела до того, что я не могу подняться в воздух!

— А кому есть дело? Ты выходишь из Детской вообще? С кем-то встречаешься за её пределами?

Кайтош чувствовал, что разгадка близка. И заранее злился.