Он кивнул. Что бы он ни собирался мне рассказать, он явно не желал вывалить на меня это одним махом.

– Давай поднимемся на вершину этой штуки. Не возражаешь? Помоги мне кое-что разгадать.

Мы вскарабкались по камням и уселись на корточки. Джеймс вдруг коснулся моей ноги. Я посмотрел на его руку. Обычная рука пирата: огрубелая кожа, мелкие шрамы, оставленные морем и не только. Впрочем, ладонь была меньше моей, а кончики пальцев слегка заострялись. Я задумался, почему он положил свою руку на мою ногу? Если только… Но нет! Этого просто не может быть.

Потом он заговорил, и его голос зазвучал серьезнее, чем прежде: как святоша во время медитации.

– Сосредоточься на своих ощущениях. Смотри глубже теней и звуков, в самую суть, пока не увидишь нечто вроде мерцания.

О чем это он?! Джеймс сильнее надавил мне на ногу. Он убеждал меня сосредоточиться. И этот его странный жест, и чудная манера говорить отрицали всякое неверие с моей стороны, прогоняли мое упрямство и подавляли попытки сопротивления…

А потом – потом я это увидел. Нет, не совсем так. Я не увидел, а скорее почувствовал своими глазами.

– Мерцание, – почти шепотом произнес я.

Воздух и все вокруг меня напомнило о схожем ощущении. Это было давно, еще в Хэзертоне. Однажды ночью я сидел во дворе, погруженный в мечтания. Мой разум странствовал, не скованный рамками тела, и в какой-то момент мне показалось, будто мир стал гораздо ярче и отчетливее. Слух предельно обострился. Я вдруг увидел события будущего, чего раньше со мной не случалось. И еще одно ощущение крепко запомнилось мне с той ночи: я почувствовал внутри себя… некое обширное хранилище знаний, ждущих, когда я к ним прикоснусь. Мне лишь требовался ключ, чтобы их открыть… Схожие ощущения я испытывал и сейчас, когда Кидд надавил на мою ногу.

Мне казалось, что я нашел наконец ключ.

Я понял, почему все эти годы во мне жила уверенность, что я не такой, как все.

– Теперь понимаешь? – шепотом спросил Кидд.

– Вроде да. Такое я видел и раньше. Сияние, похожее на лунный свет, разлитый по поверхности океана. Как будто задействованы все чувства сразу, чтобы видеть звуки и слышать образы. Некое сочетание.

– Внутри каждого человека, будь то мужчина или женщина, есть способность к интуитивному восприятию, – продолжал Кидд.

Я озирался вокруг, словно человек, внезапно перенесенный в другой мир. Мое состояние было сравнимо с тем, что испытывает неожиданно прозревший слепец.

– Я почти всю жизнь живу с этим ощущением, – признался я Кидду. – Только раньше я думал, что оно касается снов или грез наяву.

– У большинства оно вообще не пробуждается, – ответил Джеймс. – Кому-то нужны годы, чтобы оно проклюнулось. И только к редким счастливчикам оно приходит само собой, как способность дышать. Знаешь, что ты сейчас почувствовал? Свет жизни. Свет тех, кто жил прежде и живет сейчас. Остаток жизненности, которая приходит и уходит. Нужно слушать интуицию и постоянно упражняться. Любые чувства, данные человеку от рождения, можно значительно развить и усилить. Если постараться.

Потом мы с Киддом расстались, условившись встретиться в Тулуме. Вот так я оказался здесь… Солнце нещадно палило. Я заговорил с туземной женщиной, что стояла возле клетки с голубями. Услышав шаги, она обернулась и, щурясь от солнца, посмотрела на меня.

– Голуби у вас вроде домашней птицы? – спросил я.

– Посланники, – на ломаном английском ответила женщина. – Так мы обмениваемся сведениями и получаем… контракты.