Наши корабли расходились. Я приказал готовить кормовые пушки. Португальцы уже собирались открыть по нас огонь, но упущенного времени не вернешь, и первую кровь пролили мы.

Услышав залп кормовых пушек, я поспешил на нижнюю палубу. Горячие металлические шары пронеслись над поверхностью океана и ударились в первый корабль. Полетели обломки. Ядра влетели в нос португальского судна и проделали дыры в его борту. Вниз падали тела и их куски, теряясь в пене, окружившей поврежденный корабль. Я представлял суматоху, царившую там на нижних палубах. Матросы лихорадочно откачивали воду, но их корабль успел зачерпнуть ее слишком много.

Корабль португальцев развернуло. Его паруса поникли, и теперь он медленно тонул. Мои ребята радостно заорали, но оставался второй корабль. Вот тогда-то Бартоломью Робертс и решил проверить пушки своего трофейного судна.

Как и наш, его залп достиг цели. Португальский корабль еще продолжал двигаться вперед, но носовая часть погружалась под воду, а борт выглядел так, словно по нему прошлись зубы гигантской акулы.

Оба корабля пока держались на плаву, однако повреждения были слишком серьезными. Второму, по которому стрелял Робертс, досталось даже сильнее. Уцелевшие матросы прыгали в шлюпки. На какое-то время португальцам стало не до нас.

Мы покинули место сражения и несколько часов кряду праздновали победу, пока Робертс не велел обоим кораблям встать на якорь. Я в это время находился на юте. «Что теперь?» – подумал я.

Я зарядил пистолеты, проверил клинок и через Адевале передал команде: при первых признаках обмана со стороны Робертса сражаться за свое спасение и ни в коем случае не сдаваться ему, какие бы предложения он ни делал. Я видел, как он обращался с теми, кого считал врагами. И его обращение с пленными я тоже видел.

Робертс позвал меня на корабль. Его люди бросили канат, по которому мы с Адевале перебрались на их палубу. Напряжение, царившее там, ощущалось почти на вкус. Если Робертс вздумал нас предать, сейчас самое время. Я был готов в любое мгновение выдвинуть клинок.

Робертс всегда что-нибудь да замышлял. Он махнул двум матросам, и те внесли на палубу сундук, похищенный с португальского флагмана.

– Вот моя добыча, – пристально глядя на меня, сказал Робертс.

Сундук, полный образчиков крови. То, что он обещал. Но я охотился вовсе не за такой добычей. Я решил не делать поспешных выводов. Посмотрим, что будет дальше.

Матросы поставили сундук, откинули крышку. Нас окружили плотным кольцом. Всем не терпелось увидеть содержимое. Мне вспомнился день моего поединка на палубе галеона Эдварда Тэтча. И тогда, и сейчас зрители вели себя схожим образом. Кто забрался на снасти, кто – на планширы. Тем временем капитан Робертс взял один из кубов и стал рассматривать на свет.

Послышались разочарованные возгласы. Да, парни, золота для вас в этот сундук не положили. И серебра тоже. Только хрустальные стекляшки. Так что простите. Какой-нибудь наивный матросик мог подумать, будто в них налито вино, но я точно знал, что это кровь.

Похоже, Робертсу не было никакого дела до ожиданий его матросов.

– Смотрю, тамплиеры славно потрудились…

Он вернул куб на место и сейчас же проворные пальцы подхватили следующий. Этот он тоже посмотрел на свет. Матросы, раздосадованные таким поворотом событий, спустились на палубу и вернулись к своим делам.

Робертс разглядывал очередной куб.

– Кровь Лауренса Принса, – сказал он, бросая сосуд мне. – Теперь уже бесполезная.

Я внимательно наблюдал за действиями Мудреца. Его руки двигались над сундуком, а губы быстро произносили имена:

– Вудс Роджерс. Бен Хорниголд. Даже сам Торрес. Маленькие капельки, сохраняемые для особых целей.