– Ну вот и хорошо, – сказал я и сделал отметку на карте, понятную только для меня. – Пойдем к зимовью, пообедаем и домой.

Вернувшись к зимовью, развели небольшой костер и поставили греться котелок с водой из «золотого» ручья. Я залез в лобазок, снял рюкзак и достал оттуда металлическую коробку, в которую в прошлом мире, когда-то давно, упаковывались конфеты. Помню, как перед каждым Новым годом секретарь составляла списки партнеров нашей фирмы, и мы с Мишкой ездили и поздравляли всех наборами шампанского, вот таких вот конфет и кофе… помню, напяливали красные колпаки и дурачились, приставая к молодым девчонкам в офисах… А теперь в такой коробке от конфет у меня сухпай лежит.

– Бери бутеры, сало свежее у Михалыча взял, – сказал я, открыв коробку, в которой лежали бутерброды с салом, несколько вареных яиц и вареных же картофелин.

Котелок закипел, я снял его с огня и забросил несколько щепоток чая.

– Николаич… – пробубнил Юра, пережевывая бутерброд, – то есть получается, вы все это время знали про золото и не мыли его здесь?

– Нет, не мыли.

– И вот это все, – он показал на Сахарный, – только своим трудом?

– Ну, Юра, ты прям идеализируешь, – улыбнулся я, – нет, конечно, вот тут в тайнике было какое-то количество уже намытого золота. В самом начале мы с Иванычем на него много нужного приобрели. Ну а потом да… все сами. Вот ты с нами тут сколько?

– Больше двухсот дней.

– То есть ты у нас гарнизонный дедушка, – рассмеялся я, – из первого набора Алексея.

– Ну, можно и так сказать, – улыбнулся он в ответ.

– А представляешь, если бы мы так же, как те артельщики с Северной?

– Нет, не представляю.

– Вот и я не мог представить, как строить здесь жизнь, положившись только на халявное золото. У такого варианта развития путь один – деградация. Это как Россия до катастрофы, «труба» есть, нефтебаксы потоком… жизнь удалась! У отдельной очень мизерной части общества.

– Это да. Нездоровая тема.

– И я про это.

– …папка! Сергей! Тетя Алена маму в больницу увела! – прокричала рация, висящая на разгрузке у Юры, Денискиным голосом. – Эй! Ты слышишь?

Я вскочил на ноги и сдернул рацию, сломав клипсу-зажим…

– Слышу, Дениска… Скоро буду!

Юра все понял, залил огонь из котелка, мы быстро собрались и побежали по склону к берегу. Домчались быстро, покидали вещи в катер, я за шкирку перекинул Бима на борт, взревел мотор и, опасно развернув почти на месте катер, я направил его к Сахарному. Переключил рацию на «административную» частоту.