Когда все покинули помещение, полковник вздохнул и подошёл к кровати. Фридрих на всякий случай притворился, что ещё без сознания. Полковник постоял, поцокал языком.

— Такой большой, иностранец, а постель намочил, как маленький, ай-ай-ай!

Фридрих машинально шевельнул рукой — потрогать, проверить.

Полковник мягко рассмеялся.

— Открывайте глаза, Ингер, вы не спите и в сознании.

Фридрих попытался улыбнуться и открыл глаза.

Полковник присел на край кровати. Вздохнул, покачал головой.

— Спасибо вам, господин Ингер. И извините за причинённые неудобства.

— Вам спасибо, — с чувством ответил немец. — Вы мне жизнь спасли. Второй раз.

Полковник хмыкнул, мягко спустил курок, убрал пистолет в кобуру.

— Как вам сказать… В тот раз действительно, да, спасли. А в этот, честно говоря, немножко использовали. Помните, как перед тем, как вы вошли в подъезд, майор сказал вам про варенье? И вы тогда сделали некие жесты, по которым посторонние наблюдатели вполне могли предположить, что у вас там, в вашем чемоданчике, находится что-то для вас ценное.

Фридрих ахнул.

— Вы использовали меня, как подсадную утку!

— Совершенно верно, — согласился полковник. — Именно так всё и происходило.

Фридрих подумал, вспоминая.

— Ну, вы же просто мелкий сукин сын, господин Мороз!

Сукин сын Мороз негромко посмеялся.

— Тут, не так давно, проездом побывал один мой бывший знакомый. Он теперь там, в Иерусалиме, какой-то армейский чин. Выпили мы с ним, по старому знакомству, мы же с ним на одной парте сидели, в школе. Он мне анекдот рассказал. Там, среди русскоязычных, успехом пользуется. Рассказать?

И полковник стал рассказывать, изображая при том мимикой.

— Кто такой Михаил Кутузов? Это великий русский полководец. Он заманил французов в Москву, дождался морозов и выиграл кампанию.