- Не видел, не знаю.
— Сезам это масличное зернышко, - оживилась Дуньязада. — Но вдруг оно служит еще и заклинанием?
- А о чем они говорили до сезама? - допытывался Биллингс.
- Сперва говорили про ячменное пиво, и потом продолжили про него.
- Начали о злаках и ими же закончили. Тогда понятно, откуда взялся сезам, - резюмировал Биллингс.
- Но почему именно «Сезам, откройся»? — упорствовала Дуньязада.
— Понятия не имею.
Биллингс подозревал, что Али-Баба либо выдумал слово, либо спутал его с другим. Но даже если юноша не ошибся, версия не выдерживала никакой критики. Это в сказках можно отворить дверь в сокровищницу, произнеся «Сезам, откройся». В реальном же мире ни одна фраза не подействует на пространственно-временной разлом.
Тем временем один из похитителей с чашей в руке отплясывал джигу и, маневрируя среди нагромождения драгоценных слитков и шелков, постепенно оказался перед пленниками. Лицо у него было приплюснутым, как будто в детстве его лягнула лошадь.
-Глядите! - воскликнул он, указывая на Биллингса. -Пес очнулся!
На возглас поспешили трое: первый, Ибрагим, развлекавший компанию скабрезными историями, второй одноглазый, а у третьего выступающие передние зубы отливали желтизной. Судя по оглушительному и подобострастному смеху, сопровождавшему шуточки Ибрагима, тот был в шайке главный.
Главарь окинул Биллингса злобным взглядом.
- Сегодня ночью, пес, ты покажешь мне, как управлять волшебным ковром.
«Вот почему они не прикончили меня на месте», — подумал Биллингс, но промолчал.
-А после скормим его птицам рухх, да, Ибрагим? -спросил Желтозубый.
- Нет, лучше четвертуем, - вклинился Приплюснутый.
- А может, отдадим на растерзание гулам? - предложил Одноглазый.
Разбойники затеяли спор, но при любом раскладе Биллингса ждала незавидная участь. В процессе обмена кровожадными идеями выяснилось, что Желтозубого зовут Бе-дави, Приплюснутого - Джафир, а Одноглазого - Аджиб.
Дуньязада не пропускала ни единого слова, потом подалась вперед, выставив подбородок, как тогда, перед схваткой с джинном.
— Только посмейте его тронуть! — выпалила она. -