- Билл, это гульи! Спасайся!

Гульи? От неожиданности Биллингс не сразу сообразил, в чем дело. А в следующий миг девочка и мальчик схватили его за запястья. Их лица вытянулись, губы сжались в тонкую линию. Аккуратно расчесанные волосы преобразились в паклю с коростой грязи. Туники сменило отрепье. Девочка уже намеревалась вонзить острые клыки ему в руку, но Биллингс вскочил, одним рывком высвободился. Меткий удар отбросил девчонку назад. Мальчишки ринулись в атаку и упали, сраженные выстрелом из морозителя. Девчонка вскарабкалась на стол, намереваясь напасть на противника - луч морозителя настиг ее в прыжке.

«Дунни!» - пронеслось в голове у Биллингса. Обернувшись, он увидел, как женщина пригвоздила ее к земле и занесла нож. Чары спали, теперь незнакомка предстала в своем истинном обличье. Изрытое морщинами лицо обрамляли грязные патлы, изможденное тело с костлявыми, покрытыми язвами ногами. Вместо изысканного одеяния -лохмотья. Пальнув из морозителя, Биллингс буквально выдернул Дуньязаду из-под застывшей фигуры.

Девочка припала к нему. В ту же секунду дворец с садом исчезли, стол перевоплотился в обломок гранита, испещренный бурыми пятнами. Повсюду лежали руины.

В пылу схватки влажные волосы Дуньязады совсем растрепались. Биллингс без лишних слов протянул ей расческу; та молча расчесалась. Ее щеки с налипшими прядями казались полнее, лицо округлилось. Приведя прическу в порядок, она возвратила гребень, и Биллингс наскоро пригладил взъерошенные вихры.

К тому времени оба успокоились.

- Когда она увела тебя, я спешно оделась и отправилась следом, - поведала Дуньязада, возясь с заколкой. - Билли, эта женщина - гуль. Они хотели съесть тебя.

Биллингс поежился и не нашелся, что ответить.

- Ты ведь не убил их, поскольку они и так мертвы, - продолжила дочь визиря. — Сколько еще они останутся неподвижны?

Сказания снова вторглись в реальность, но на сей раз Биллингс умерил спесь и попытался рассуждать логически.

- Будь они мертвы, морозитель не подействовал бы. Значит, не растают долго. Эта женщина, она меня околдовала. Притворилась красавицей, ее дети тоже.

- К счастью, меня она не видела и не сумела наложить чары. Потому я узрела в ней гуль.

- Гульи тоже джинны?

- Не знаю, но они тоже обитают по ту сторону Занавеса среди развалин... Странно, почему тебе так многое неведомо, Билл. Может, ты не только эмир, но и поэт, что целыми днями слагает вирши под самой кровлей высокой башни, вдали от суетного мира?

Биллингс уже хотел признаться, и признался бы, дождись Дуньязада его ответа. Однако та решила не ждать.

- Купание так разжигает аппетит! Идем, Билл, надо нарвать фруктов.

С признанием пришлось повременить.