Новый вид вампиров пришел словно их самой глубокой тьмы.

Ни огонь, ни честная сталь не могли причинить им вреда. Лишь свет солнца делал их плоть уязвимой. Но что более ужасно, в отличие от полуразумных стригоев, эти твари объединяли в себе людской ум и кровожадность потусторонних хищников.

Орден Разума пытался бороться, придумать новое оружие, но словно в насмешку, терпел поражение одно за другим.

Спасение пришло на крыльях ангелов.

Церковь учит, что двенадцать архангелов спустились к людям дабы научить их чудесам истинной веры. Новоявленные жрецы не могли изменить движение небесных тел и призвать рассвет в самую глубокую ночь.

Но их молитвы оказывали такой же эффект на не-мертвую плоть как и свет солнца.

Полтора столетия прошло с тех дней как мрачные тени были изгнаны с глаз рода людского.

Орден разума был реформирован в Имперское Научное Сообщество. А церковь ангелопатов, из-за былых заслуг и заработанной популярности среди людей, остается единственной разрешенной в Империи религиозной организацией.

Империя балансирует на грани между благословением ангелов и цивилизованной рациональностью разума.

Но это дела далекого прошлого и неясного будущего.

На данный момент, покинув трамвай, алиенист направился в одни из самых известных храмов сладостей Паноптикума, гордо носящего название — «кондитерский магазин мадам Парше».

Внутри которого, с легким недоумением, алиенист взирал сразу на три, лежащие внутри холодильного ящика, разных плитки шоколада в названии которых фигурировала «Венера».

А именно: Поцелуй Венеры, Дар Венеры и Улыбка Венеры.

«Они ведь подразумевают планету, верно?» — усомнился Алексий.

Самый дешевый шоколад стоил пятьдесят марок.

«Точно, планету. От этого и цены космические» — пришел к выводу алиенист. — «Может, ну его, этот шоколад? И почему я сперва в банк не пошел, как собирался?»

Обдумав эту мысль, мужчина со вздохом потянулся к кошельку. Рассудив, что лучше потратить немного (много) больше марок, чем совершить ошибку с выбором.

«Двести сорок марок! За три плитки шоколада!» — причитал Алексий. — «Двести сорок!»