Поднявшись, я помыл руки, а затем вновь вернулся к пациенту. Затем, при помощи Рика, я стал осторожно снимать повязки с монаха. В некоторых местах кровь запеклась и присохла к бинтам. Приходилось действовать с большой осторожностью, чтобы не повредить заживающие раны. И хотя без боли не обошлось, Шрам показал выдержку достойную монахов Ишвара, ни разу не издав и звука. Тем не менее, мимика выдавала его.
- Рик, аккуратнее, - предостерег я мальчика, когда тот неосторожно дернул бинт. - Хотя он может вытерпеть и не такое, лишняя нагрузка лишь затянет его выздоровление.
- П-простите, я не хотел, - смутился Рик и с жалостью посмотрел на монаха.
- Телесная боль - ничто, - изрек тот с изрядной долей пафоса в голосе. Я не стал это никак комментировать, чтобы не накалять обстановку.
Когда бинты были сняты, я начал внимательно осматривать моего пациента. Кое-где раны уже зажили, сказывалась первичная обработка философским камнем. Но если говорить в общем, то ишвариту ещё долго придется соблюдать постельный режим. Самые глубокие раны только начали заживать и до полного выздоровления ещё далеко. Именно из-за этого Шрам сейчас испытывал сильную слабость в организме. Однако сейчас я планировал ускорить процесс выздоровления и в этом мне опять должен помочь философский камень. Едва я достал его, как Шрам тут же вцепился в него взглядом. Похоже, он уже видел философский камень. И я даже знаю, в каком случае. Впрочем, поговорить об этом с ним я собирался после лечения.
Тем временем, даже невооруженным взглядом было видно, как края раны, заживают. Неестественно быстро. Жизненная энергия, заключенная в философском камне, значительно ускоряла регенерационные процессы в организме. А учитывая, что я еще и направлял их в нужную сторону, результат превзошел ожидания. Впрочем, даже с философским камнем, полностью излечивать Шрама я не собирался. Ему нужно дать время подумать. Однако главного я достиг и теперь вместо двух месяцев в постели он проведет неделю-две.
Во время осмотра я смог более внимательно рассмотреть татуировку на правой руке монаха. Мои предположения о том, что рука не принадлежала ему изначально, оказались верны. Внимательный осмотр помог выявить различия. К примеру, она была не настолько "накаченной", как левая рука ишварита. Его правая рука была тоньше буквально на пару миллиметров, и со стороны можно было бы не заметить этого различия, если не знать, что искать. К тому же кожа на ней была светлее, будто её владелец постоянно носит одежду с длинными рукавами. А насколько я помню Шрама по ишварской зачистке, он носил безрукавную робу монаха. Особенно четко это различие было видно на "линии среза". Было ещё несколько более незначительных отличий, но все вместе они позволяли сделать закономерный вывод. Правая рука Шрама принадлежала не ему, а его брату. Он действительно передал ему её. Конечно, я знал об этом и раньше. Но одно дело просто знать какую-то информацию и совершенно другое - самому убедиться в её правдивости.
- Рик, не мог бы ты оставить нас двоих наедине? Нам нужно серьезно поговорить, - обратился я к мальчику, когда мы закончили с ранами Шрама и вновь перевязали мужчину. Рик посмотрел на меня и, кивнув, покинул палатку. Отрадно было видеть, что его былое недоверие ко мне ушло. Я не сомневался в том, что он не будет подслушивать. С минуту я смотрел на закрытый полог палатки, а затем повернулся обратно к Шраму. Сейчас, когда мы с ним остались наедине, я могу обсудить с ним те вещи, которые я не стал бы обсуждать при посторонних. Пришло время дать Шраму кое-какую важную информацию. Наконец я прервал долгое молчание. - И как тебя вообще угораздило, Кешишь?
- Зачем ты мне помог, Алхимик? Что ты задумал? - вместо ответа спросил он меня. Хотя я и вылечил его, это не прибавило ему доверия ко мне. Впрочем, на подобное я и не рассчитывал.
- О, задумок у меня много и даже очень, - широко улыбнулся я. Вообще его настрой в обращении со мной мне импонировал. Он подспудно не ожидал от меня ничего хорошего. И я не собирался разочаровывать его в этом. - И даже тот факт, что ты убиваешь таких же государственных алхимиков, как и я - ничего не меняет. К примеру, одна из причин, почему я тебя спас - мне хочется знать, кто тебя так ранил. Не поделишься?
- Зачем тебе это? - спросил он, скосив на меня взгляд.
- Хм, просто ты весьма неординарная личность и один из лучших рукопашных бойцов во всем Аместрисе, - начал объяснять я. И говоря, что он один из лучших, я ничуть не кривил душой. Я действительно считал Шрама хорошим бойцом. - А ещё я не знаю никого в Восточном городе, кто мог бы сотворить с тобой такое! Кто это был?
- И что ты мне дашь взамен за эту информацию, Алхимик? Не станешь выдавать меня своему начальству? - спросил Шрам. Похоже диалог всё-таки возможен.
- Мне нет смысла выдавать тебя, ведь тогда тебя ожидает лишь казнь, а мне бы этого не хотелось, - продолжил я, пожимая плечами. Последнее замечание вызвало у ишварита интерес, хотя тот и попытался его скрыть. - Я просто хочу изменить эту страну. И мне нужна любая помощь. Даже твоя. Тем более что у тебя есть кое-что, что может серьезно повлиять на Аместрис.
Я указал на его правую руку. Тот проследил за мной взглядом и все понял.
- Татуировки на твоей правой руке. Это алхимические символы, однако, с алхимией распространённой в Аместрисе они имеют мало общего, - произнёс я. Шрам задумался.
- Хочешь заполучить в свои руки ещё одно оружие? - спросил он, наконец. В принципе верный вывод, если смотреть с позиции Шрама. Вот только все было гораздо глубже.
- Не совсем, - я отрицательно покачал головой и вновь указал на его руку. - Скажи, ведь эта рука на самом деле принадлежала не тебе? Ведь так? На твоей правой руке более светлая кожа. Да и сама она чуть тоньше... К тому же, этот шрам на твоём плече... Очевидно кто-то весьма умело прирастил её к твоему телу. Поправь меня, если я ошибаюсь, но этот кто-то - её предыдущий владелец? Так?
- Ты всё это понял только что? - спросил он меня, не спеша раскрывать всех своих секретов.
- Нет, на самом деле я давно думаю о тебе, - я посмотрел на него и рассмеялся. Слишком двусмысленно прозвучало. Впрочем, я быстро оборвал смех, а то он подумает обо мне невесть что. - Если честно, с самой нашей первой встречи я довольно часто вспоминал тебя. А особенно после того как увидел твою руку. Это мне напомнило кое-что... Ну так скажешь, кто тебя ранил?