— Что за дерьмо… — прохрипел он, откашлялся, и продолжил. — Что случилось?

— Живой, бродяга!!! — весело загудел Бэтэр. — Живой! А мы думали ты того, сотни сложил!

— Игорянище! Ты как? — я тоже не мог промолчать. — Как себя чувствуешь?

— Нормально… — он попытался встать, но поскользнулся рукой по размазанному майонезу и чуть не завалился на бок. — Чуть не сдох! Где Ксюха, что с ней?!

Сообщив соседу, что его жена спит у меня дома, под присмотром Альки, я помог ему подняться на ноги, усадив затем на табурет. Он, обведя взглядом разгромленную кухню, разразился долгой речью, вспомнив северного пушистого зверька, гулящих женщин и выразил желание заняться извращенным сексом с предметами домашнего обихода и бытовой техникой. Наконец, выговорившись, он замолчал, снова уставился на нас.

— Что не так? Со мной что-то не так? — удивленно и тревожно спросил он.

— Глаза. И зубы. И вообще весь ты! — я попытался ответить, не понимая, как в дополнение к изумительно зеленым глазам и невесть как выросшим за ночь мышцам, вместо его старых, желтоватых и потертых временем зубов, появились два ряда новых, жемчужно-белых.

Лукин молча поднялся, аккуратно пробрался по измазанному полу, протиснулся мимо нас и зашел в ванную.

— Едрена мама!!! — заорал он. — Что это? Что за…? — дальше последовал новый поток отборнейшей брани.

— Точно живой, если херами купальню обкладывает! — обрадованно толкнул меня локтем в бок Бэтэр. — Звони Саньке, шухер отменяется!

Следующий час, мы вместе с изрядно удивленной и напуганной Алькой пытались привести квартиру соседа в пристойный вид. Распахнули окна, чтобы выветрилась химическая вонь, убрали и вымыли кухню. Лукин долго мылся в душе, всё еще громко матерясь, убирался в ванной, затем завернулся в полотенце, не найдя в своем гардеробе подходящей одежды для своего нового тела. Если вчера он был просто здоровым, то сейчас превратился в огромного бугая, размерами с Бэтэра, только повыше сантиметров на десять. Тугие мышцы перекатывались под кожей, а лицо, помолодело на добрых два десятка лет. Я кидал на него косые взгляды, не узнавая соседа. Выглядит… пацаном, лет двадцати пяти. Но ему же за пятьдесят!

Когда Витек притащил запасной комплект своей одежды, севшей на торс Игоря идеально, а брюки оказались коротковаты, мы принялись будить Ксению. Несмотря на две таблетки снотворного, она проснулась довольно быстро, сразу же сообщив о том, что ненавидит меня и пообещав при случае убить самым изощренным способом. Поднявшись с дивана, она потребовала отвести её к мужу, не встретив на этот раз возражений.

— С ним все в порядке? — округлив глаза, спросила она, глядя на наши с Алькой счастливые лица.

— Сейчас сама увидишь! — улыбаясь, заявила Саня. — А вот и он!

В этот момент в комнату вошел Лукин, задев стоящий у двери шкаф. Кажется, он еще не привык к своим внушительным габаритам.

— Привет, милая! — заявил он, одарив всех нас сияющей белоснежной улыбкой. — Как ты?

— Так! Кто это? Где Игорь?!! Что с ним?! — повышенным тоном спросила Ксюша. — Ты кто такой?!

— Девочка моя, это я, Игорь! Твой муж!

Мы с Алькой и Виктором, стоящим позади Лукина, дружно подтвердили слова соседа.

— А ну рубашку расстегнул и руки за спину!!! — скомандовала начавшая злиться Ксения, таким тоном, что даже мои руки непроизвольно дернулись назад. — Ты не он! Где Игорь?!