Владимир Фёдорович оглянулся вслед давно скрывшемуся за поворотом аллейки возку, дёрнул углом рта и всё-таки ответил:
– Великая княжна Ольга Александровна со своим мужем, Петром Александровичем, герцогом Ольденбургским…
– А верховые?
– Ахтырцы, свита. Такие же бесшабашные, как и она сама.
– А…
– Сергей Викторович, – перебил меня Джунковский. – Вы свои остальные вопросы лучше Марии Фёдоровне задайте. Если духу хватит.
– Простите…
А ведь прав жандарм, некрасиво я со своим любопытством вылез. Ладно бы спросил, кто это, и на этом остановился. Так ведь нет, дальше расспрашивать полез. Это оттого, что я слишком уж разозлился, контроль над собой потерял. Иначе бы своё любопытство придержал…
Вот и дворец. Тепло. Перчатки в снегу, руки мокрые – замёрз до того, что пальцы не гнутся. Хорошо, что было кому помочь снять шинель. Сам бы не справился. Вслед за Владимиром Фёдоровичем подошёл к зеркалу, скривился. Лицо и шея красные, воротник мундира мокрый и, извините за такие подробности, но всё, что ниже спины, тоже мокрое. От снега, само собой, а не от того, о чём можно подумать. Стыд, да и только.
В знакомой гостиной сразу прислонился спиной к горячим изразцам печки у стены. Хоть просохну немного, пока Марии Фёдоровны нет. И руки согрею. Джунковский рядом пристроился, тоже оттаивает.
– Господа, прошу. Вас ожидают к обеду, – в проёме распахнувшейся двери объявилась прислуга и пригласила проследовать в столовую.
Вошли. Мария Фёдоровна уже за столом, так что все расспросы пришлось пока отложить.
Пообедали в тесном кругу. Мы с Джунковским и Мария Фёдоровна. Разговоров за столом не вели, просто спокойно поели. Ну и ладно, и мне не напряжно. Этикету я обучен, не опростоволосился, вилки-ложки не перепутал. По правде сказать, блюда особым изыском не страдали, простой супчик из дичинки и ма-алюсенький кусочек мяска на второе. К мясу гарнир и салатик. И обязательная чашечка кофе в конце обеда за отдельным столиком.
Не наелся, даже в желудке ничего не ощутил, никакой приятной тяжести, не говоря уже о сытости. Супчик сразу растворился, мяско даже на зубах не задержалось, мигом проскочило. И добавки не попросишь, неудобно, да и не принято. Попросить? Нет, не стану ломать установленные традиции и нарушать дворцовый этикет. Вот только всё подходящего момента никак не находилось, чтобы разговор на недавнее событие в парке повернуть. Ладно, чуть позже выберу время и обязательно спрошу. Так просто это дело не оставлю. Мой мокрый зад не даст мне подобное забыть. Сидеть-то неприятно в мокрых штанах за обеденным столом. Всё кажется, что все мой казус видят. Да и непонятно мне явное нежелание Владимира Фёдоровича отвечать на такие, казалось, простейшие вопросы. Нет, явно тут не всё так просто. Что-то здесь не то…
– Пора, – встала Мария Фёдоровна, как только часы в углу отбили полный час.
Мы с Джунковским подскочили, подали руку даме. Владимир Фёдорович был чуть быстрее и меня опередил. Ему и подали руку. И поблагодарили. А мне просто улыбнулись. Слегка так. Но и то хорошо.
А дальше был парадный кабинет императора. Уютный камин в углу, опять лестница на галерею с мощными колоннами. Бюро, бюро, бюро вдоль стен, такие же невеликие диванчики с высокими прямыми спинками, как в кленовой гостиной, и картины. Много картин. По центру кабинета круглый небольшой стол, крытый белоснежной скатертью и заваленный книгами. Вокруг стола со всех сторон стулья с гнутыми спинками.
Император встретил нас как раз возле стола, ответил на приветствие и предложил присаживаться.
– Удивляетесь, Сергей Викторович?
– Так точно, ваше императорское величество!