Мне становится смешно. Вот уж где—где, а здесь я точно не могу назвать себя пленницей.
— Вспомнил, что у тебя есть дочь? – скептически ухмыляюсь, — Кажется, ещё совсем недавно дрянью.
Всё, что говорил мне папа, я прекрасно помню. Много было обидного и раньше. Но последняя сцена в доме его друга, стала для меня последней каплей.
— Прекрати дерзить! – ничуть не смущаясь произносит отец, — Где этот мерзавец, что держит тебя здесь?
— Меня никто не держит! Я нахожусь у себя дома!
— Господи, — закатывает глаза, — Какая чушь.
Поведение папы вызывает злость и недоумение. Он ведёт себя так, будто я несмышлёный ребёнок, и вообще не понимаю, что происходит вокруг, хотя сам лично фактически отдал меня в руки настоящего изверга. И если он не готов к нормальному диалогу, то зачем вообще приехал?
— Я сейчас вызову полицию и вытащу тебя, — достаёт телефон и я громко смеюсь.
— Откройте ворота, — приказываю, и охрана тут же подчиняется. Кирилл говорил, что все служащие дома в курсе моего положения. Сейчас я сразу убила двух зайцев: проверила слова мужчины и поставила папу на место. Вижу его отвисшую челюсть. Неужели он и правда думал, что меня удерживают силой? Забавно.
— Убедился? Может теперь ответишь, зачем приехал? И вообще, как ты нашёл меня? – скрещиваю руки на груди, выжидающе глядя на родителя. Он делает несколько шагов навстречу, когда я вновь командую:
— Стоять! – видимо от неожиданности, замирает, а я уже обращаюсь к охране, — Ближе его не подпускайте.
Рядом тут же встают двое мужчин, преграждая отцу путь. На их фоне он выглядит слабаком и уж точно не полезет на них.
— Карина! Ты что творишь? Совсем сдурела? – орёт, явно недовольный моими действиями. Вот только мне плевать. Нет больше боли, лишь отголоски обиды, но это пройдёт, уверена. Всё—таки папа растил меня один. И это не так—то просто выкинуть из головы. Хотя, стоит признать, он делает всё, чтобы помочь.
— Говори или уходи! – открыто демонстрирую раздражение. И хотя я знаю, что нахожусь в безопасности, сама ситуация мне неприятна.
— Кхм…, — прочищает горло, — Карина, дочка, мы плохо поговорили в последний раз, — меняет тон, выбирая другую тактику.
— Неужели? – усмехаюсь, — Это ты называешь плохо? Что ж, пусть так, — не сдерживаю язвительный комментарий.
— Я всего лишь хочу убедиться, что у тебя всё хорошо и…
— Что, прости? Тебя это когда начало волновать?
— Карина, — пытается что—то сказать, но я не позволяю.
— Хватит, папа. Если тебя это волнует, то да, у меня всё хорошо. Предугадывая твой возможный вопрос – нет, к Андрею я не вернусь. Ни при каких обстоятельствах. Услышь уже меня. Если ты считаешь, что я тебе что—то должна или чем—то обязана, назови сумму. Я поговорю с мужем и мы всё тебе вернём, — говорю уверенно, даже не допуская мысли, что Кирилл может мне отказать. Или просто знала реакцию отца на такое предложение?