Только в кино сражения длятся вечность. В реальность все иначе. Вовремя не увернулся, проглазел летящий на встречу кинжал и конечная. Без затей, затягиваний и красивых эпитетов. Такова жизни и ничего с этим не поделаешь.
Десять минут истошной битвы. Что это?
Для обычных неподготовленных людей — смерть по-умолчанию. Недостаточно реакции, выносливости, ловкости и тупо воли. Прозябал момент и готов двухсотый.
Для искателей ситуация иная. Да, устали. Да, выдохлись. Да, энергии на навыки не осталось. Но ещё стоят. Ещё дышат. Ещё готовы сражаться. Вот в чем преимущество параметров. Вот в чем преимущество прокачки.
Гремлины, невидимые гады, устроили поджог и мародёрство одновременно. То ли идиоты, то ли не первый раз грабят поселения. Искатели, имеющие силы дать отпор, заняты метанию по полю боя. Все сопровождается наблюдением за раненными товарищами. Здесь хочешь не хочешь — бросятся помогать. Тогда-то твари и покажутся.
Нападут. Ранят. Уйдут в невидимость и дождутся проявления слабости. Умные попались. Даже слишком умные для серо-темных полутораметровых существ с уебищно-кривыми руками.
Мира вертелась одна из последних. Ноги дрожат. Соскальзывают клинки. Струится кровь из пробитый головы. Но ещё держится. Даёт отпор, реагируя на мельчайшие колебания воздуха. Гремлины оказались слишком настойчивы — не сдаются. Идут до конца, не считаясь с потерями. Падают рядом с собратьями, но продолжают высовываться, изводя организм искательницы до предела.
Девушка это понимает. Девушка это использует. В ход пошли остатки сил и навык, оставленный на самый крайний случай.
Восприятие обострено до безумия. Благодаря чему до сих пор держится. Одноразовый навык предсмертного второго дыхания даёт воистину великие возможности. Но цена… Скажем так: если она каким-то чудом выживет — боль во всем теле будет мелочью по сравнению с откатом от навыка.
Может хватит…
Нет!! Это ничто! Просто единодушная слабость. Нельзя падать! Нельзя поддаваться соблазну поддаться! Она знает, ради чего сражается!
Всюду раздаются знакомые голоса. Выжившие кричат о помощи. Позади лежат товарищи, туго приходящие в чувства. Надежда ещё не потеряна. Надо стоять до конца и точно что-нибудь изменится. Мира в это верит. Мира просто надеется.
Плевать, что факты другие: полное, безоговорочное поражение. Плевать, что их не просто застали врасплох — их победили тактикой. Плевать! Плевать! Плевать! Надо держаться! Стоять до конца! Ради себя! Ради отряда! Ради того, кто на неё полагается…
Очередной выпад невидимого выродка. Тяжёлая духовная атака из сжатого сгустка пространства. Увернуться не получилось. Духовное оружие рассеялось. Мира закатила глаза, но всё ещё отбивается. Второй клинок цел, а значит ещё побарахтаемся.
Перед глазами мелькают картинки. Калейдоскоп из происходящего, словно на автомате поступающего прямо в черепной ящик.
Вот одну из выживших прижали к стене безликого дома. Невидимые уроды, выдающие себя исключительно гаркающим смехом и донельзя убогими шаловливыми ручками. В сторону летит фрагмент нагрудника. Яростно стягивается синтетический самодельный поддоспешник. Рвутся штаны. Нижнее белье разошлось по волокнам. Твари пристраиваются, издеваясь над бессознательно воющей девушкой.
Мелькнула тень. Изодранная девушка рухнула наземь, окунаясь в фонтан из кровоточащих тел. Шаловливые уродливые культяпки полетели в сторону. Твари сдохли мгновенно.
Вот дом с забитыми до упора выжившими, отбивающихся из последних сил топорами да вилами. Что-то неразборчиво кричит раненный Михалыч. В ужасе изгибаются лица людей, защищающих детей своими телами. Гремлины прорвали оборону, проникнув внутрь. Взломали крышу, выбили окна и снесли преграду у двери.