Он похож на парня, который не ценит слишком много сладкого.
Когда я выхожу вперед, то вижу, что он занял самый дальний от кассы столик. Его массивное тело втиснуто в маленький уголок кафе, и это было бы комично, если бы это не действовало так на нервы.
Я также беру нам обоим по чашке кофе, благодарная за то, что мы только что приготовили свежую порцию для некоторых послеобеденных посетителей.
Он приподнимает бровь, когда я протягиваю ему бумажный стаканчик и макароны, завернутые в салфетку.
— Ты выглядишь так, будто тебе не помешал бы кофе, — говорю я, пожимая плечами. — Кроме того, у нас в изобилии есть макароны. Этот вкус идеально дополняет темное жаркое.
Он моргает, глядя на печенье в своей руке, маленькое по сравнению с размером его ладони.
— Верно, — ворчит он. — Спасибо.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда я сажусь напротив него, наблюдая, как он потягивает кофе. Макароны остаются на столе недоеденными, но я борюсь с легкой улыбкой, когда его глаза слегка расширяются, когда он делает глоток.
— Это
— Это местное, — говорю я. — И это стоит каждого дополнительного пенни, который кафе платит за это.
Он одобрительно кивает.
Я указываю на темно-коричневые макароны. — А это сделано в дополнение к ним. В нем чуть-чуть сладости, чтобы компенсировать вкус жаркого.
Он смотрит на нее и хмурится. — Я никогда не пробовал… что бы это ни было за печенье.
На этот раз я не могу сдержать ухмылку. — Попробуй. Это мой способ поблагодарить вас за то, что нашли время поговорить со мной.
Он хмурится еще сильнее, когда берет его в руки. Но когда я смотрю, как он откусывает, и в ту минуту, когда он прожевывает, я знаю, что победил.
— Черт, — говорит он, и я взрываюсь смехом. Сочетание того, что этот гигантский, задумчивый Альфа выглядит таким впечатленным печеньем, меня позабавило.
Уголок его полных губ приподнимается, и его аромат слегка меняется. Он уже не такой горький.
В нем чувствуется легкая сладость.
У меня трепещет в животе.
— Я рада, что тебе нравится, — говорю я. — Обычно я никогда не ошибаюсь со вкусом макарон.