Механизм

Она смогла оттащить разбушевавшегося друга, а может и мужа, и увела его прочь. Громко выясняя отношения, парочка исчезла за воротами. Зеваки, с интересом наблюдавшие за этой сценой, принялись увлечённо обсуждать увиденное. Войт поднялся и, отряхнувшись, вновь зашагал в самую глушь парка. Вся печаль, теперь смешавшаяся со злобой, вернулась. Единственным желанием разочарованного влюблённого было спрятаться и побыть одному, наедине со своим горем. Он влюбился с первого взгляда, ведь Лара имела поразительную схожесть с девушкой из прошлого. Чувство, испытанное им в юности, вернулось в самый неподходящий момент. Однако близость смерти успокаивала, превращая все страсти в пепел бессмысленного.

Для желанного уединения пришлось дойти до самого забора, за которым стройными рядами выстроились склады некогда очень успешной торговой сети. Здесь было тихо и даже листья под ногами шуршали по-особенному. Где-то там позади, среди деревьев, всё же был слышен приглушенный детских смех и навязчивый бум-бум молодёжной «музыки», но теперь всё это было терпимым фоном. Он задрал голову вверх и, разведя руки в стороны, зажмурился. Доктор сказал не больше тридцати дней, а скорее всего вдвое меньше. Операция, которая возможно спасёт его от такой скорой смерти, запредельно дорогая. Если даже он продаст всё, что имеет, а это почти ничего, и возьмёт в долг где только возможно, такой огромной суммы ему не собрать. Почему-то как раз сейчас вспомнилась последняя ссора с женой, прямо перед её уходом.

«Осталась бы она сейчас, зная о моей смертельной болезни? — мысленно спрашивал он себя. — Вряд ли. Скорее это бы только упростило наш разрыв. Мы не любили друг друга, не уважали и тем более не были семьёй, – тут же сам и отвечал на простой и очевидный вопрос. — Почему у нас не было детей? Всегда были причины, но главное – мы лишь мучили друг друга, особенно последние годы. Зачем? Наверное, по привычке. Измены? Они были у меня и уверен, что у неё также. А что если бы я имел настоящую семью? Вот была бы у меня любимая жена и дети, и что? Рассказать им о смерти я бы не смог, а покидать их было бы крайне мучительно. И нужно ли мне чьё-то сострадание? Успокоила бы меня их жизнь после моей смерти? Всё-таки, наверное, даже хорошо, что я одинок. А смерть… Нет, ну все мы когда-нибудь умираем, но не так рано! Зачем я вообще согласился на это обследование?! Умер бы себе внезапно, ни о чём не подозревая!»

— Боже, мне только тридцать три года, и я ничего не успел! – уже вслух воскликнул Войт, пытаясь преодолеть охвативший его разум животный страх.

Возможно из-за болезни, а может последствий ударов Дойла, накатила дурнота. Его затошнило, в глазах слегка потемнело. Ноги подкосились, так, что пришлось опереться о ближайшее дерево. Быстро достав из кармана баночку с лекарством, трясущимися руками открыл её и вышиб на ладонь красную капсулу. Закинул в рот и тут же проглотил. Уже через пару минут полегчало.

Вдоль забора, утопая в листве, пробежал явно бездомный пёс. Бок его был ободран, а спутанная шерсть свисала грязными клочьями. Пёс, постоянно принюхиваясь, очень спешил куда-то и не обратил на человека никакого внимания. Зачем-то, наверное, чтобы снова отвлечься, он пошёл следом, до самой дыры в бетонном заборе. Дыра эта была ещё одним олицетворением скорого банкротства некогда очень популярной торговой сети. Пёс исчез в ней, но ещё не успел он решить стоит ли ему влезать на возможно уже и не охраняемую, но всё же частную территорию, тот, скуля от боли, выскочил обратно. Войт проводил убегавшую собаку заинтересованным взглядом и некоторое время просто стоял там. Ожидал появления охранника, который, как он полагал, и выгнал пса. Однако никто не появился, а любопытство взяло верх над осторожностью. Он пролез внутрь и оказался прямо за одним из складов.

— Ещё хочешь?! – вдруг заорал кто-то совсем рядом.

Войт вздрогнул, испугавшись, что обращаются именно к нему. Посмотрел вправо и увидел двоих мужчин у забора, на самом углу большого здания склада. Один среднего роста, но крупного телосложения, лысый здоровяк, с широкими плечами и бычьей шеей. Другой высокий, но очень худой доходяга, в очках и с лохматой шевелюрой. Здоровяк был более чем на голову ниже доходяги, но, схватив того за грудки, приспустил противника вниз, да так, что тот почти упал на колени. Кроме того, судя по тому, как лохматый слабак обхватил своими длинными руками рёбра, здоровяк, вне всяких сомнений, уже намял ему бока.

— Ещё слово вякнешь, и я тебя усажу в инвалидное кресло! – рявкнул на очкарика лысый боров и таки поставил того на колени.

Раньше Войт бы просто ушёл, не желая ввязываться в чужие проблемы, но сейчас, удивив самого себя, смело шагнул к парочке у забора. Так странно, но он остался, хотя должен был уйти. Словно что-то в его подсознании подталкивало мужчину по такому рискованному пути. А может смертельно больной человек понял, что терять ему уже нечего и хуже не будет.

— Эй ты, отстань от него! – ко всему крикнул он на ходу.

Здоровяк оторвался от доходяги, но так тряхнул его перед этим, что у того слетели очки. Теперь, когда лысый богатырь не спеша пошёл навстречу очередной жертве, а в невысоком, слегка полноватом слабаке он не видел для себя особой угрозы, верзила тщетно шарил в листве.

— Ты ещё кто такой? – ухмыльнулся здоровяк, явно готовя удар.

Было время, когда Войт регулярно пропадал в тренажёрном зале, с упоением лупил по груше и даже побеждал в спаррингах с такими же любителями. Однако всё это было в далёкой юности и сейчас он очень пожалел, что забросил тренировки. Сначала унижение у ворот, теперь вот это. По крайней мере тогда бы у него был бы хотя бы шанс, шанс на возможную победу. О болезни не хотелось вспоминать вовсе. Не смотря ни на что, он встал в стойку и приготовился встретить врага. Удар лысого крепыша по рёбрам был настолько быстрым и сильным, что бледный смельчак даже не успел ответить. Лишь слегка охнул, опустил руки и получил второй удар в челюсть. Солнечный свет померк и все звуки парка вмиг стихли.