Конструктор

Вот тут уже все посмотрели на Яника.

— Да врет он все! — гнусаво выкрикнул подросток.

— Да? А как ты тогда в переулке оказался?

— Да я… — растерялся Яник. — Да мне Димка сказал, что ты там на дереве застрял, вот! — нашелся с ответом он.

Тут уже все снова посмотрели на меня.

— Так ты же не в первый раз чужое отнимаешь! Может посмотрим, что у тебя дома припрятано? Или где ты хранишь гильзу, которую у Ваньки забрал? А как ты пирожок у Мишки отобрал на той неделе не только мы, но и девчонки с соседней улицы видели! А тогда ты меня как избил? Чуть не помер я! Если бы не дядька Сафрон, который тебя оттащил, так и остался бы я там лежать, где ты меня пинал. Не так скажешь?

— За дело тебя пинал! — набычился Яник. — Ты меня белополяком обозвал!

— Так тогда сколько про белополяков говорили? А тут я услышал, что ты поляк. Ну и попутал, — развел я руками.

Может я сейчас и выбивался из образа семилетнего пацана, которому такие речи не свойственны, но мне было плевать. Получать ни за что у всех на глазах ремнем я не собирался.

— Вот! — вскинулся Ян. — Сам признаешь, что за дело!

— Так не до смерти же за такое бить! Ты вон какой сильный. Почти как взрослый, — Яник подбоченился, признавая мои слова. — Так выпорол бы, как дед Демьян предлагает, и дело с концом. А ты — убивать меня кинулся! И убил бы! Вон смотрите, сколько он мне синяков тогда наставил, — я тут же скинул с себя рубаху.

Синяк на лице люди и до того видели, но это — дело житейское. А вот то количество синяков по всему телу, что у меня до сих пор не сошли, удивило многих. И плевать, что мама и раньше причитала, что меня сильно побили. Списывали на то, что она мать и своего сына жалеет. А тут — сами убедились.

— Говоришь, отнимает у вас вещи, как тать? — протянул дед Демьян и посмотрел на Валентина Казимировича. — Проверить надо.

Инженер глянул на сына и с неохотой кивнул.

— Проверим.

Наше наказание временно отложили. До выяснения так сказать. А через день, когда все мои слова подтвердились, и вовсе решили, чтобы отец меня тихо «по-семейному» выпорол. Остальные мои друзья то же самое получили. Зато Янику досталось от всего общества. Еще одно отличие местной культуры от того, что было у меня «в будущем» — люди тут не замыкались в своей семье и судили всем обществом и довольно часто. Так что Яника выпороли на этот раз прилюдно. А его отцу еще и выговор по партийной линии влепили. За ненадлежащее воспитание сына. Последнее — самый суровый приговор оказался, как я понял из слов отца. После такого мы с Яником почти не пересекались. А вскоре и его отца на другой завод перевели.