В нюансы исполнительского мастерства Иван никогда не вникал, несмотря на все усилия матери. Но сейчас не мог не поразиться тому, как слаженно, в четыре руки, играли эти двое. Без нот, по памяти, впервые оказавшись за одним инструментом. Это какая-то магия.
Снова еще не отзвучали последние ноты, как… Нет, такими темпами у рояля уже скоро будет не протолкнуться! Иван с легкой оторопелостью наблюдал, как к ним энергично пробирается дородный мужчина с пышными усами. Это преподаватель Ильи.
О нет, только не это.
– Хороший мальчик, – раздался рядом почему-то чуть хрипловатый голос матери. – Хотела бы придраться, но не к чему.
Иван снова обернулся к роялю – и именно в тот момент, чтобы увидеть, как Идея Ивановна Тобольцева гладит его зятя по голове. Точно таким же жестом, как она гладила своих маленьких учеников за успехи. А он… он смеется. И кратко прижимается щекой к накрахмаленному жабо.
Куда катится этот мир?..
– А я предпочитаю здесь другие акценты, – раздался зычный голос. Профессор таки пробился к роялю. – Вы позволите?
И в третий раз зазвучал Лист, исполняемый двумя музыкальными педагогами – абсолютно безукоризненный. Но сквозь аккорды Иван расслышал, как Иня сказал пробирающемуся к Тане Илье:
– Я же говорил, что надо было брать Листа!
Ну просто филиал конкурса имени Чайковского!
Сорвав наконец аплодисменты, Идея Ивановна кивнула своему партнеру по роялю:
– Что ж, такая трактовка тоже… возможна.
И пошла к своему месту за столиком, сопровождаемая галантным усатым кавалером. И Иван вернулся к своему, где его ждала улыбающаяся Дульсинея.
– Готовься, сейчас может твоя очередь подойти.
– Я не могу, у меня руки заняты фотоаппаратом.
Если и подошла сейчас чья-то очередь – то Майи Королёвой. По уровню мастерства только она могла влиться в эту плеяду. Она скрипачка, но наверняка умеет играть на рояле, это основы. Однако Майя Михайловна не выказывала ни малейшего намерения принять участие в этом импровизированном музыкальном капустнике и что-то с улыбкой говорила мужу. Иван задержал на ней взгляд чуть дольше, чем принято правилами приличия. Дуня его предупредила накануне, но Иван все же не ожидал, что она настолько… в положении. Или Иван уже успел позабыть, как выглядят беременные женщины? Нет, в целом одна конкретная беременная женщина выглядит прекрасно. Но у нас же свадебная фотосессия на носу. Беременная мать жениха – это, конечно, смело. Но, возможно, чересчур.
Иван нашел глазами одного из ведущих и кивнул ему. Пора проверить, насколько у них хватит смелости.
Иван Тобольцев, он же Тобол, он же ИванИваныч, – фотограф уровня «Мастер». Это не мнение Ивана, а самых разнообразных причастных к фотоделу лиц. Но сейчас Иван волновался. Волновался так, будто это его первая коммерческая свадебная фотосессия, от результатов которой зависит – будут ли другие, позовут ли еще, сможет ли он стать настоящим профи. Как мальчик волнуется. Будто ему нет еще и двадцати.
Надо было, наверное, доверить фотографировать Сане – помощнику. Сане что волноваться – это ж не у него дочь сегодня замуж выходит. У Сани это все еще впереди, его дочка только в детский сад ходит.
Иван повернул голову и кивнул Александру. Фиг Тобол кому-то доверит самые главные кадры. Сначала Иван разогнал всех по периферии лужайки и выставлял Таню. Выставлял долго и тщательно, щурился на солнечный свет, смотрел в камеру. Таня улыбалась. Кажется, она догадывалась о волнении отца – и улыбкой пыталась его поддержать. Хорошая девочка. Не нервируй папу, стой смирно!