— Это так не работает, да? — грустно поинтересовался он.
«Чудовище» покачало головой. Даже где-то с пониманием во взоре.
— Говори, — сдался Павел.
— Что происходит? — требовательно протянула Юсупова, подергав за рукав своего собеседника.
Ощущение присутствия капризного ребенка рядом лишь усилилось. В основном за счет того, что парню как никогда раньше захотелось прописать кое-кому ремня. Однако озвучивать свою фантазию вслух он не стал. Кто ее знает, какие у нее предпочтения? Может, для Вики это и не наказание будет вовсе!
Вот только и вступать в словесные перепалки парню не хотелось. Не было ни сил, ни желания. А вот вероятность сорваться на грубость вполне себе присутствовала.
— Уточни вопрос, — коротко попросил парень
— Ты пропадаешь черт знает где, на звонки не отвечаешь, вечно… вот это вот все!
Волконский приподнял бровь. Запутавшаяся в словах «уральская принцесса» — это сильно!
— Так, разговаривать и на ходу можно, — решил он. — Я иду в сторону Геннадия Викторовича. Так что поторопимся.
Истории так и осталось неизвестным, была ли согласна сама Вика с такой постановкой вопроса, но молодой человек уже сделал несколько шагов по коридору и ей пришлось в чем-то даже поспешно догонять собеседника.
— Почему я не могла до тебя дозвониться⁈ — возмущенно начала девушка, как ей казалось, с главного.
— Я был не доступен, — коротко ответил Павел. — Могла бы связаться со мной через секретаря.
Девушка едва заметно сбилась с шага. И, если бы Волконский не был так замотан, то наверняка бы заметил на ее лице следы смущения.
— А почему ты был недоступен⁈ — взвилась «уральская принцесса».
Ну не признаваться же, что после прошлого раза, когда она «застала» звонком Катерину в постели парня, которого уже мысленно называла своим женихом, связываться с ней у Виктории никакого желания не было.
А вот Павел промолчал. Лишь чуть затвердевшие скулы могли бы намекнуть собеседнице, что она дала маху. Они и намекнули, к слову.
— Еще вопросы есть? — безразлично поинтересовался Волконский, ясно давая понять, что на этот ответа никто не получит.
Юсуповой и самой понадобилось несколько секунд, чтобы успокоиться. Ее никто не торопил.
— Мне страшно, — наконец признала девушка.