- Сами принимают? - задумчиво интересуюсь я, вглядываясь в по обыкновению расширенные зрачки предполагаемого бизнес-партнера.
- Большинство нет, - отвечает он, выдерживая мой взгляд.
- Ты же понимаешь, что мы повязаны, да? - слегка щурясь, говорю я. - О твоих секретах я знаю гораздо больше, чем ты о моих.
- Я уже два года в деле, - усмехается Белый. - Как думаешь, если б я был треплом, сидел бы сейчас перед тобой целый и невредимый?
Его вопрос вполне резонный, и я медленно киваю, обдумывая предложение. В последнее время было действительно много мелких заказов из других городов. Мы неплохо развиваем опт, так почему бы не заняться розницей? Тем более, что канал сбыта налажен.
- Слушай, Рей, - вновь подает голос Бобер. - Если бы Андрюха хотел нас сдать, то давно бы сдал. Как и мы его. В наших бизнесах без доверия никак.
Если честно, я не верю в доверие в контексте денежных отношений. Когда ты ведешь бизнес, тем более нелегальный, всегда нужно быть начеку. Наше с Белым общение длится так долго только потому, что по существу ни он, ни я не подпускаем друг друга слишком близко к своим делам. Даже если бы он захотел настучать на меня, то никаких доказательств, кроме слов, предоставить бы не смог. Впрочем, как и я против него.
- С Пеплом обсуждал? - перевожу взгляд на Кирюху.
- Со среды трубу не поднимает, - недовольно сообщает друг, запуская пальцы в каштановые волосы. - Закрылся с телками у себя на хате и молчит.
- Ясно, - усмехаюсь я и, обращаясь к Белому, добавляю. - С Пеплом перетру, и будет ответ, договорились?
- Договорились, - кивает Андрей, по моему тону понимая, что разговор окончен. - Ладно, я почапал. Бобер, тебя подкинуть?
- Не, я у Рея пока перекантуюсь, - бросает друг, доставая из принесенного им пакета связку бананов и открывая пакет молока. - Увидимся.
2
Рита
Рельсы, шпалы, тяжелые сумки и нескончаемая давка на перроне. Мы с бабушкой продираемся сквозь шумную толпу людей. Кто-то курит, выпуская в воздух белесый дым, кто-то сплевывает шелуху от семечек прямо под ноги, ну а кто-то, как и мы, всеми силами пытается не опоздать на поезд.
- Ритуля, поторопись! - кидает через плечо запыхавшаяся бабушка, привычным движением вытирая пот со лба. - Две минуты до отправления!
Я стискиваю зубы и делаю очередной рывок. Лямки гитарного чехла впиваются в плечи, а дорожная сумка, накинутая сверху, почти сгибает меня пополам. Кажется, под ее тяжестью моя кожа уже трещит по швам, но я держусь. Слизываю испарину над губой, коротким выдохом освобождаю лицо от упавших на него темно-русых прядей и продолжаю катить за собой гигантский чемодан, в котором, по ощущениям, покоится целая груда камней.
Когда мы с бабушкой наконец располагаемся в тесном вагоне плацкарта, я без промедлений ныряю на верхнюю полку, чтобы скрыться от посторонних чересчур любопытных глаз. В поезде совершенно нечем дышать, а запахи, распространяющиеся в горячей духоте, далеки от приятных, но мне все равно нравится предвкушение долгой дороги и мерного "чух-чух", ласкающего слух во время езды.
Прощай, мой маленький родной поселок с покосившимися от старости домами и обвалившимися заборами. Надеюсь, я не буду слишком сильно скучать. Мы провели вместе девятнадцать лет, за которые случалось всякое... Но по большому счету я была счастлива.
С бабушкой мы жили душа в душу, училась я хорошо, да и подруги мои, Танька и Маринка, были хоть куда. Веселые, бойкие, добрые. Помню, как мы собирали цветы после школы, часами висели на телефоне по вечерам и мечтали, что когда-нибудь обязательно споем дуэтом с любимыми певцами, чьи плакаты на стенах практически заменили нам обои.