Чёрный Рик

В придорожном кафе, находящемся на асфальтированной площадке у съезда с оживленной магистрали, царил полный беспорядок. Легкая рыжеватая пыль, на короткое время заполнившая пространство, медленно оседала и искрилась в разрушенном мощным воздействием помещении. Среди перевернутых столиков, пластиковых стульев и поднимающихся с пола посетителей, полусидел, опершись спиной о барную стойку и хлопая растерянными глазами, Артём Чернов....

День обещал быть ясным и солнечным, на небе не было ни облачка. Ваня, известный под прозвищем Кобра, быстро вскочил с кровати, предвкушая удовольствие от предстоящего мальчишника...

31 октября, вечером, накануне своего дня рождения, Алексей зашёл в гараж.

В шесть утра в магазине находились лишь три человека. Уставшая продавщица-азиатка, пожилой мужчина, прислонивший свою палку к прилавку, и девушка. Пожилой мужчина медленно и тщательно выбирал консервы, словно делал это специально, чтобы затянуть время. Он искал срок годности на дне банок и с недовольным сопением отставлял их одну за другой. Девушка попыталась приобрести сигареты «без сдачи», но старик повернул голову и бросил на нее тяжелый взгляд сквозь недобрый прищур...

Альберта в толпе не заметишь. Среди тысяч людей – на улице, в потоке пассажиров метро – он становится почти невидимым: взгляду не за что зацепиться. Серый и непримечательный, с такой обычной внешностью редкое имя ничего не меняет. И в школе ему было тяжело: «Кто сегодня дежурит в столовой?» «Петров, Сёмина и этот… как его… Мольберт!». Когда-то он мечтал стать знаменитостью – рок-звездой, актером… мечты всегда были разными. Но жизнь сама решает, кого – в звёзды, а кого – в невидимки. Альберт давно смирился с тем, что его место на самом заднем плане, но ему некомфортно там. Поэтому на него накатывает тоска, если вдруг на горизонте появляется что-то яркое… тем более, если блестящее; чужой блеск сильно режет ему глаза. Поэтому он старается в ту сторону не смотреть – знает о себе некоторые вещи, о которых никому не расскажет...

Алекс упорно двигался по насыпи вдоль железнодорожных путей навстречу метели, которая бросала в лицо колючие снежинки. Он совершенно не понимал, где находится и как сюда попал. У него была полная экипировка — куртка-авиатор, защитные перчатки от «Icon Timax», чёрные наколенники и любимые (недавно купленные, очень стильные) водонепроницаемые мото-ботинки. Значит, он добирался сюда на мотоцикле, но рядом с тем местом, где Алекс «очнулся», не было ни малейших следов байка. Кроме того, на нём только подшлемник, а вот куда и когда делся шлем — неясно.

От автора: В данном рассказе фигурируют персонажи из пяти рассказов "Долг платежом", но в иной сюжетной линии. Хронологически события развиваются немного позже.

Ключи повернулись: сначала нижний замок, потом - верхний. С тихим стуком щеколда зафиксировалась. Дверь медленно открылась. На лестничной площадке появилась тень.

- Оль, а что ты планируешь делать, когда вырастешь? Женщина, задавшая вопрос, была на десять лет младше своей подруги, которая на прошлой неделе отметила сорок пять лет. Блондинка, с довольным выражением лица доедавшая шоколадный мусс, хихикнула. - Не, Оль, правда интересно. У тебя папа в мэрии, мама в министерстве, а своего бизнеса у тебя нет! И образования тоже нет! И… - У меня есть образование! - возмутилась Ольга. - Я эту… как она называется… экологию в институте изучала. - Ань, ну что ты пристаешь, не хочу я свой бизнес. Я так, для красоты.

Лето в прошлом году не порадовало: июнь и июль оказались холодными и дождливыми, улицы были грязными и мокрыми, а модницам никак не удавалось похвастаться легкими летними нарядами из последних коллекций. Август, наоборот, пришелся сухим и знойным: столбики термометров поднялись выше тридцати еще в первых числах месяца и не опускались ниже двадцати пяти даже ночью уже почти как вторую неделю.

Мог ли юноша предположить, что изношенная видеокассета, на которой записаны два ужастика, окажется решающей для его будущего? Мурат понимает, что стремится создавать свои страшные истории и раскрывает в себе подлинный талант. И, стремясь к большей реалистичности своих произведений, он все глубже погружается в бездну…

Васнецов подписал оба приказа после обеда. «Уволить Малахитову Маргариту Ивановну с должности главного бухгалтера… с 01 октября». «Перевести Тарасова Александра Константиновича на должность главного бухгалтера с окладом согласно штатному расписанию». Кажется, и всё. Жить и радоваться. Однако неприятное чувство не покидало его. Ощущение, что он совершил непродуманный шаг – и попал в трудную ситуацию.

Казалось бы, чем может заняться городской мальчишка в деревне? Телевизоров и игровых приставок нет, а местные ребята не желают дружить. Поэтому остается лишь бесцельно бродить по окрестностям, пытаясь найти хоть какое-то развлечение. Так в густых зарослях за домом обнаруживается загадочный колодец. На первый взгляд, он явно заброшен, хотя в его глубине есть вода. И еще — со дна кто-то смотрит и посмеивается... Это всего лишь отражение? Действительно ли так?

Мне тридцать восемь лет, и я не верю в жизнь после смерти. На жизнь не бывает продолжений. В выходцев из потустороннего мира тоже не верю – им просто неоткуда появляться. Даже после недавних событий в нашем районе я так и не изменил своих взглядов. Напротив, обстоятельства, при которых нашли Марата, только укрепили меня в неверии...

Небольшая компания пожилых любителей местного самогона и не могла даже представить в кошмарном сне, как стремительно и трагично закончится их предновогодняя попойка на свежем воздухе. Чудовищная смерть застала изрядно подвыпивших людей врасплох, и вряд ли кто-то из них успел понять, что вообще происходит. От самих погибших осталось совсем немного. Такое зрелище участковый Олег Степанов увидел впервые за долгое время своей службы. То, что осталось от трех взрослых людей, сейчас легко поместилось бы в обычную дорожную сумку...

Павел пришёл домой ровно в 18:50. Он не любил покидать службу раньше срока, но иногда это было необходимо. С детства Павел придерживался правил и, повзрослев, старался передать эти ценности всем, кто находился рядом. Катька встретила его в прихожей привычным поцелуем.

Ровно в два с четвертью Катя активировала сигнализацию на своем автомобиле и перешла через улицу, размышляя, успеет ли она завершить все дела до начала дождя. Тучи нависли низко, касаясь тугих синих покрывал антенн офисов. Катя потянула на себя дверь ресторана, и раздался звук колокольчиков. В холле находился швейцар – стилизованный под холуя девятнадцатого века слуга двадцать первого века...

С Саньком мы дружим с детства. После окончания школы мы вместе служили в ВДВ, а затем начали ездить на охоту. К этому увлечению нас приучил мой дядя Николай Михайлович, который всю свою жизнь работал егерем. Именно к нему мы с Саней в конце лета поехали отдохнуть и поохотиться после дембеля. Сторожка Михалыча располагалась в густом лесу на дальнем кордоне. Он жил там один, как отшельник, с верным псом Бураном, парой коз и курицами. Жена его давно ушла из жизни, а дочери вышли замуж и теперь живут в разных городах. Михалычу чуть за шестьдесят, но он крепкий русский мужик, никогда не жаловался на здоровье и обладал метким глазом. В школьные годы мы с Санькой часто проводили каникулы у него, обучаясь охотничьим премудростям...

Каждый уважающий себя посёлок в глуши обязан иметь страшную суеверную историю о том, что здесь происходило в древности. Так и Теща имела такую историю о презираемой всеми вдове, которая жила, словно ведьма, на лесной поляне. Не слишком веря в это, мы всё же решили отправиться на поиски этого места и были очень удивлены, обнаружив её дом в целости и сохранности.

Водитель автобуса остановил транспорт, подъезжая к остановке. Женя устало поднялась с места и встала у задней двери, держась за поручень. Холодный сквозняк ворвался через открытую форточку. Это не весна, а сплошное недоразумение. Сквозь запачканные стекла просматривался квартал – однообразные восьмиэтажные дома, такие же серые и угрюмые, как этот апрель. За свои двадцать два года Женя так и не смогла привыкнуть к этому пейзажу – более того, он всё больше её раздражал. В последние дни ей просто не хотелось возвращаться домой. Ей было страшно.