Однажды, когда Эл пришел в госпиталь, он увидел своего друга Филипа, сидящего на краю кровати и трепещущего, словно птичка. Он держал в руках невидимый клюв и стрекотал что-то негромко.
«Филип, что ты делаешь?» — спросил Эл, подходя ближе.
«Я пытаюсь поймать мелкую мушку, которая мешает мне петь», — ответил Филип, не переставая двигать ртом.
Эл вздохнул и сел рядом с другом.
«Филип, слушай, ты не канарейка. Ты человек», — начал он.
«Нет, нет, я канарейка. Я помню, как я летал по небу, как я пел на ветке, как я пил воду из кувшина», — настаивал Филип.
Эл решил попробовать другой подход.
«Ты знаешь, что канарейкам нужно много света и воздуха. Ты же сидишь в этой комнате, закрытой от света, сидишь в темноте», — сказал он, указывая на окно.
Филип посмотрел на окно и понял, что Эл говорит правду.
«Может быть, ты прав, Эл. Может быть, я действительно не канарейка», — задумчиво произнес он.
Эл улыбнулся, радуясь маленькой победе.
«Вот и отлично. Теперь давай посмотрим, как тебе будет легче», — сказал он, обнимая друга.
И они сидели так, смотря на свет за окном, словно птицы, освобожденные от клетки.
