Моя рука дрожит, когда я сжимаю телефон. Марат продолжает говорить, словно ничего не произошло, словно его слова не разрушили все мои убеждения о нем. Я слушаю, как он рассказывает о своей новой жизни, о работе, о путешествиях, о том, как ему хорошо без меня. Все это звучит как насмешка в моих ушах.
Но я не могу просто так сдаться. Я не могу просто молча слушать его, когда он говорит все эти слова. Я должна что-то сказать, что-то ответить. И вдруг, слова выбиваются из меня сами собой:
"Ты знал о нашем сыне. Ты знал и молчал. Как ты мог, Марат? Как ты мог просто забыть о нем, о нашем сыне?"
Моя грудь поднимается и опускается быстрее, чем я могу контролировать свое дыхание. Я чувствую, как слезы наливаются в глаза, и я просто не могу их остановить.
Марат молчит. Его голос тихо прерывается, когда он наконец произносит:
"Алиса, я не знал. Я не знал, что у нас был сын. Я не знал, что ты беременна."
Мои колени подгибаются, и я сажусь на кровать, словно все силы покинули мое тело. Я слышу, как Марат говорит что-то еще, но слова уже не доходят до меня. Я понимаю, что все эти годы я жила в лжи, что все, о чем я верила, оказалось неправдой.
И тут я осознаю, что неважно, знал Марат или нет. Неважно, было ли ему наплевать или нет. Важно то, что я снова нашла себя, что я снова взяла свою жизнь в свои руки. Я больше не зависима от его слов, от его мнения. Я свободна.
