— Не ври себе, девочка, — Ветров отпрянул, отводя глаза. — Лев остается львом, даже если его приручить. Он всегда будет иметь свою собственную волю, свою силу и свою дикость. Ты не сможешь изменить его природу.
Я поняла, что Ветров прав. Лев не может быть полностью приручен, он всегда будет оставаться диким хищником. Но это не означает, что мы не можем найти общий язык, договориться и уважать друг друга. Лев может стать другом и союзником, если мы научимся понимать его и уважать его природу.
— Ладно, Ветров, я поняла, — сказала я, поднимаясь на ноги. — Я буду уважать тебя и твою дикость. Я не буду пытаться изменить тебя, но я буду стараться понять тебя и найти общий язык.
Ветров уставился на меня своими серебристыми глазами, словно взвешивая мои слова. Потом он кивнул головой и рыкнул в ответ, словно соглашаясь.
Мы стояли друг напротив друга, два совершенно разных существа, но что-то в этом моменте соединило нас. Мы поняли друг друга, мы нашли общий язык. И хотя Ветров оставался диким Львом, а я оставалась человеком, мы стали друзьями и союзниками в этом невероятном мире.
И я поняла, что даже самого дикого Льва можно приручить, если ты научишься уважать его природу и найти общий язык.
