Лидия Чарская

Теперь о письме. Скорее, скорее… Даша взяла листок, конверт… Придвинула к себе маленькую баночку с чернилами. Задумалась на минуту. Писать нельзя всего. Нет. Совсем невозможно. Забеспокоятся, встревожатся, будут волноваться за Дашу, подумают, что ее обижают…

Война между Австрией и Сербией началась, и одновременно с ней австрийцы блокировали беззащитный Белград. В это время, в столице России, на улицах Петрограда проходили непрерывные манифестации в поддержку братьев-славян. Затем началась мобилизация, поскольку Австрия, союзник Германии — главной провокаторши этого конфликта, которая стремилась подстрекать австрийцев против маленького сербского королевства, бросила вызов нашей дорогой Родине, вечному защитнику славянских православных народов…

Он любил наблюдать за людьми и внимательно следил за всем, что происходило за окном. Ему очень не нравилось, когда на ночь ставнями закрывали окно, и он не мог видеть, что творится на улице. Но однажды…

Начальника полустанка под № 10 Кирилла Федоровича Груздева перевели сюда примерно пятнадцать лет назад с крупной узловой станции за пьянство. И вот уже пятнадцать лет он живет здесь, вдовец, с дочерью и рябой прислугой Агафьей, продолжая тайно напиваться по ночам от поезда до поезда, в длинный период железнодорожного затишья, и с точностью, похожей на машинную, выходя вместе со сторожем Авиловым встречать каждый поезд между двумя стаканами водки…

Ее зовут Маня Дадурова. Учится она не очень хорошо, но не из-за лени, а по какой-то странной недетской безразличности. Маня – флегматичная молодая девушка. Чаще всего молчит, уставившись в одну точку, словно о чем-то глубоком задумалась. Если окликнуть – кажется, просыпается от долгого сладкого сна…

Как-то в начале весны – время, когда наш медвежий народ пробуждается от зимней спячки, – в нашу берлогу заглянули гости. Старый полуслепой медведь Топтыгин, шустрая лисичка Хитруля с ярко-желтым и пушистым хвостом, а также большой серый волк по имени Удалец, известный своими смелыми поступками и пользующийся большим уважением за свою храбрость…

Едва третья волшебница закончила произносить последнее слово, как лес закачался и загудел, а чародей Гай, получеловек и получудовище с огненными глазами и всклокоченными, дыбом стоящими волосами, появился верхом на диком вепре…

Девочку с удлиненными зеленовато-серыми глазами и худеньким бледно-смуглым лицом прозвали Сфинксом. Она казалась какой-то особенной. И одевалась лучше остальных девочек, несмотря на то, что на ней было то же традиционное форменное, с черным передником, коричневое платье, и обута изящнее своих одноклассниц, и прическа ее отличалась какою-то особенною красивой законченностью…

Июльские сумерки медленно накрывают мир, а мальчик продолжает стоять у окна. Вот зажглась одна звездочка… вторая… третья. О, сколько их! Та, что крайняя, всегда светится первой… Она самая яркая и прекрасная. Бобик называет ее маминой звездочкой…

Я поцелую тебя и лягу… и придет смерть… от яда, ножа или удушья, не имеет значения? Главное, чтобы пришла смерть… смерть…

Вот уже несколько месяцев, как Маня приехала из провинции и записалась на драматические курсы. С первого же дня своего пребывания в Петрограде она трогательно и нежно влюблена в премьершу частного театра Киру Павловну Нельскую. Это какая-то особенная, исключительная, наивная привязанность. И сама Маня кажется такой исключительно трогательной и наивной с её широкими бархатными глазами, как у Мадонны, и с тонким, совершенно детским голосом…

Было студеное январское утро. В окопах разводили маленькие костры и грелись вокруг них, как могли. Говорили о том, что у «него», в нескольких стах шагах по ту сторону заледеневшей реки, куда лучше; будто в «его» окопах, ровно в горницах, убрано: и ковры, накраденные в фольварках у окрестных помещиков, и чуть ли не пианино, добытое тем же путем. Впрочем, говорила больше молодежь, а старые солдаты усмехались скептически…

Японские девушки придают большое значение оби. Чем знатнее происхождение мусме, тем более пышным и нарядным будет ее оби. Красивый, роскошный, с вышитыми цветами, птицами и веерами, он не может принадлежать простолюдинке: последние носят самые скромные пояса. Зато дочери богатых самураев, вельмож и сановников хвастаются одна перед другой своими дорогими шелковыми оби…

В лесу прекрасно! Запахи зеленой смолистой хвои, белых ландышей и свежего весеннего мха наполняют воздух. Радостное солнышко проникает сквозь густые кроны деревьев, играет на изумрудной траве и удивительно скачет золотистыми зайчиками по хрустальной поверхности большого лесного озера. Легкий, ласковый ветерок слегка рябит эту гладь. Он находит путь к воде, морщит прозрачное зеркало и уходит дальше в лесные дебри, заигрывая с зелеными листьями и нежными травинками. Над озером трещат кузнечики, а певчие птицы выводят свои простые мелодии: чилик-чик… чик-тик-чик, чилик-чилик-тик-тик. И так бесконечно звучат веселые и звонкие трели. Нет слов – в лесу действительно хорошо…

Погас солнечный луч за деревней, утонув в голубовато-прозрачном озере. Запах цветов стал более насыщенным, первыми ландышами из леса, птицы в последний раз прокричали свой привет перед ночью, и всё уснуло, затихло, замолкло до утра. На небе засияла ночная звезда, яркая, нарядная и прекрасная. Галя сидела у оконца, смотрела на звезду и вспоминала…

Вот уже целую неделю Нуся не посещает кухмистерскую, где раньше за тридцать копеек получала довольно скромный обед. Скромный – но все же обед. А теперь седьмой день ей приходится удовлетворяться только чаем и ситным с некачественной колбасой из мелочной лавочки. Сегодня даже на колбасу не хватит…

Прекрасную королевну нарекли Желанной, поскольку ее родители долго мечтали о дочери, и в честь этого по всему королевству раздалось радостное ликование. Толпы народа устремились к королевскому дворцу, чтобы хоть краем глаза увидеть голубые глаза королевны Желанной…

На вершине высокой горы, под открытым небом, среди вечных снегов расположен хрустальный дворец царя Холода. Он полностью построен из чистейшего льда, и всё в нём — начиная от широких диванов, кресел, резных столов, зеркал и заканчивая подвесками у люстр — всё ледяное…

Синее море радует ласковым и добрым улыбкой, тихо напевая. Точно так же, как заботливая мать укачивает своего ребенка в колыбели. В беседке становится душно. Белые цветы акации уже начинают увядать. Их матовые лепестки покрывают скамейки и пол. Небо голубеет между кружевными кустами. Повсюду разливается чистая и радостная весеннее тепло. Лидианке становится жарко…

Верочка находилась в отчаянии. Бабушка страдала от сильного приступа ревматизма уже на протяжении недели, в доме не было ни гроша, и тут… потребовали в трехдневный срок освободить квартиру!.. И как назло, до поступления бабушкиной пенсии оставалась целая неделя…